– Потрогай себя, – говорю я, проводя пальцами по его волосам. – Я хочу видеть.
Он вытаскивает свой член и скользит рукой вниз по его длине. Я издаю стон, когда его язык движется по мне, массируя мою длину, когда жар его рта охватывает меня.
Внезапно я слышу, как кто-то пытается открыть дверь. Лейн отстраняется и поворачивает голову на шум.
– Упс, – говорит он.
– Черт, – тяну я. – Ну почему?
Он встает и целует мое горло, прижимая свой член к моему.
– Мы можем повеселиться позже, – обещает он, проводя рукой по моей длине. Ощущение его члена, задевающего мой, заставляет меня прижаться к нему.
Я прижимаю свою руку к его, когда наклоняюсь к ощущению его пальцев, скользящих по моему члену. В дверь снова стучат, но по какой-то причине знание того, что кто-то находится прямо снаружи, возбуждает меня, и я чувствую себя прямо на краю. Еще одно движение руки Лейна – это все, что нужно для моего освобождения, и я пытаюсь скрыть свои стоны, прижимаясь лицом к его груди. Когда он кончает, рука Лейна продолжает свои движения, вытягивая удовольствие.
– Там кто-нибудь есть? – спрашивает женщина.
– Минутку, – говорит Лейн.
– Вот сука, – говорю я, когда Лейн отходит от меня. Я подхожу к раковине, чтобы убрать наш беспорядок. – Боже, какой же ты скользкий тип!
– Я же говорил тебе, она намазала меня и сказала:«Все готово, одевайся». Я даже не мог открыть дверную ручку, такими скользкими были мои руки.
Я смеюсь, пытаясь смыть масло.
Когда мы закончили, убедившись, что выглядим презентабельно, я открываю дверь и смотрю на очень смущенную женщину.
– Извините, он слепой, поэтому нам потребовалось немного времени, чтобы … сделать все… – говорю я.
– О… все в порядке, – говорит она, когда я быстро веду Лейна к двери.
– Хорошая отмазка, – говорит Лейн.
– Благодарю! – Говорю я и хватаюсь за грудь, как будто очень польщен.
Мы направляемся к машине и едем к ближайшему отелю.
– Итак?
– Ничего. Она вообще не купилась, что на самом деле не так уж необычно, потому что с таким бизнесом, как тут, вы наверняка будете иметь дело только с постоянными клиентами, но я надеялся получить хоть что-то. Я имею в виду, я предложил ей кучу денег, но она не среагировала. Утверждала, что это не ее сфера. У тебя?
– То же самое. Но…Я думаю, что девушка, которая была со мной, на наркотиках, – говорю я. – Она не вела себя как наркоманка… совсем, у нее не было обычных признаков, таких как синяки или следы от игл. Она была настороже, сосредоточена… но когда я упомянул наркотики, у нее появилось такое выражение лица… Нуу… это не было похоже на… ломку, но… у моей мамы всегда такое было, когда люди говорят о наркотиках. Словно жажда этого, потребность в этом, даже если она уже была так накачана, что не могла функционировать. И я думаю, что женщина в прачечной тоже была на наркотиках.
Лейн удивленно смотрит на меня.
– Что? Почему ты не упомянул об этом раньше?
– Потому что толком не о чем рассказывать. Просто руки немного дрожали. Опять же, она не кричала мне «дай мне таблетки». Итак, что бы они ни принимали, если я прав, это должно быть что-то, что не влияет на фокус или реакцию.
– Откуда была твоя девушка?
– Индия, а что?
Лейн постукивает пальцем по приборной панели.
– Что, если мы ошибаемся…что, если они не продают наркотики клиентам, а вместо этого дают их своим сотрудникам? Подсаживают их?
Я смотрю на Лейна.
– Черт… что, если ты прав? Как мы это выясним?
– Не знаю, дай подумать, – говорит Лейн.
– Допустим, мы правы. Если мы заставим одну из девушек признаться, этого будет достаточно?
– О, если они торгуют людьми в США и принуждают их к сексуальному рабству или принудительному труду, у нас не будет проблем с их уничтожением.
– Итак… я возвращаюсь и пытаюсь уговорить одну из девушек позволить мне помочь им.
– Так не получится. Они каким-то образом удерживают их там. То ли обещанием наркотиков, то ли какими-то угрозами, я не знаю. Но если бы у кого-то из этих девушек было желание сбежать, они бы попытались.
– Но что, если они слишком напуганы, чтобы попытаться? – Спорю я. – Ты знаешь, что если это дерьмо длится уже давно, то у девушек там нет поддержки. У них нет семьи или кого-то, кто заботился бы о них. Они приезжают из дерьмовой жизни или из других стран и думают, что ничего лучшего не заслуживают. Что это все, что они могут делать, и другого выхода нет. Что, если я попытаюсь показать его?
– Я не знаю, Феликс… Почему она должна тебе доверять?
– Потому что в подобной ситуации иногда ты готов доверять кому угодно, просто чтобы было кому доверять.
– Я понимаю… – говорит он, догадываясь, что я слишком хорошо знаком с этим. – Ты лучше разбираешься в этом. Если ты найдешь образец препарата, мы, по крайней мере, сможем двигаться дальше. Тебе нужно найти ту же девушку, что и в прошлый раз, и наладить с ней отношения, но пока не дави на нее. Давить будем только в том случае, если ничего не добьемся, хорошо?
– Да.
– Ладно. Позвони туда сегодня вечером, попроси о встрече с ней завтра. Посмотрим, сможем ли мы чего-нибудь добиться. Если она будет молчать, не дави на нее, хорошо?
– Да. – Я достаю свой телефон и замечаю пропущенный вызов и сообщение голосовой почты. Это от Дженис, которая просит нас перезвонить ей.
Я перевожу телефон на громкую связь и держу телефон перед Лейном.
– Алло? – Спрашивает Дженис.
– Дженис, это Лейн и Феликс. Все в порядке?
Она всхлипывает, и мой желудок сжимается от того, что это может означать.
– Джеймс проснулся, – говорит она. – Простите, я совсем развалина! Но он проснулся. Он правда сбит с толку и ничего не помнит с прошлой недели, но он немного отвечает мне.
– Это потрясающе, Дженис, – говорит Лейн. – Я так рад это слышать!
– Я знаю! Я чувствую такое облегчение, и все равно не могу перестать плакать, – говорит она, и ее голос срывается. – Все мозги в кучу..
– Все в порядке. У тебя есть на это право. Передай ему, что мы зайдем, как только сможем.
– Я передам. Он, вероятно, не запомнит, но я передам, – обещает она. – Мне нужно вернуться; доктор идет.
– Хорошо, спасибо, что позвонила нам, – говорит Лейн.
– Спасибо, что были рядом.
– Конечно, – говорит он, и они прощаются.
Я поворачиваюсь к Лейну и улыбаюсь.
– Видишь? Случилось что-то хорошее, – говорю я, заводя машину.
– Да, точно. Ты голоден?
– Да, – говорю я, выезжая на дорогу.
– Пойдем на свидание.
Я удивленно смотрю на него.
– А… а… что? Я думал, что единственные известные тебе места, куда можно меня отвезти, – это те, где моя жизнь подвергается опасности.
– Заткнись. Найди место, где готовят стейки или морепродукты.
– Стейк-хаус Редди? – спрашиваю я, проезжая мимо него.
– Дороже. Мы используем деньги, которые ты украл у Уолша.
– Хорошо… хм… – Я беру телефон и провожу пальцем вниз по экрану, открывая домашнюю страницу браузера. – Самый дорогой ресторан в округе.
Телефон на мгновение задумывается, прежде чем сказать: «Вот что я нашел».
Я бросаю взгляд на список, в котором средний чек оценивается в четырехзначных цифрах.
– А как насчет четырех нулей с точки зрения стоимости?
– Отлично, – говорит Лейн.
– Ты уверен? Я имею в виду…Я буду так же счастлив поесть в фаст-фуде.
– Да ладно, давай прогуляем эти деньги.
– О, звучит захватывающе, – говорю я, позволяя телефону привести меня к тому, что, по его словам, является самым дорогим рестораном в этом районе. Я паркуюсь, а затем веду Лейна к входной двери. Я улыбаюсь выбежавшей женщине, которая открывает нам дверь.
– Спасибо, – говорю я, когда меня мгновенно затягивает внутрь, прямо к хостес.