— Всё ок будет, тренер! — улыбается Яша. — Мы тихонечко на гитаре побренчим и баиньки.
— Тихонечко. Другим дайте выспаться.
— Бессо Давидович, можно я Алене… Максимовне, — поспешно добавляю я, — сумку помогу донести?
Киваю в окно.
— Тяжёлая.
— Да я сам… Не парься. Ложись.
Ну и тупишь же ты, Бес! — раздраженно закатываю глаза. Не парься… Да не парюсь я, наоборот!
— Бессо Давидович, — забегает из холла девчонка. У нас свет отрубило. А девочки в душевой…
— Марат, — кивает мне Бессо. — Давай за сумкой. А я посмотрю щиток.
Класс!
Срываюсь, спрыгивая прямо с подоконника. Первый этаж высокий. Спрыгнуть — легко. А вот вернуться таким путём гораздо сложнее.
Парни, угорая, свистят провокационно вслед, высовываясь из окна.
Ускоряя шаг, приближаюсь к Алёне. Сердце колотится. Голос пропадает.
Молча стягиваю с плеча рюкзак.
Кофточка на ней, конечно, полный трындец. Белая ажурная ткань идёт низко по пышной груди и открывает плечи, держась ниже, уже на руках. Словно вот-вот съедет ещё ниже.
Над тончайшей талией этот ажур заканчивается, открывая пупок с каплеобразной серьгой пирсинга. Кожа — безупречный бархат. Над низким поясом джинсов крупная родинка. Я очертания этой родинки знаю лучше, чем очертания родины на карте!
Пялюсь, да…
— Ма-рат, — строго.
Рывком поднимаю взгляд вверх, ей в глаза.
— Что? — борзо прищуриваюсь.
И не надо тут возмущения. Не хотела бы, чтобы смотрели, надела что-то поскромнее.
Делает шаг вперёд. Догоняю.
Ну, давай, Тарханов, говори что-то. Ты всё прошлое лето молча на неё дро…
— А где Бессарион? — сбивает меня Алена с мысли.
— А что без Беса вечер не томный? — вырывается ревниво у меня.
Бегает вечно к нему по каждому поводу!
— Тарханов, отдайте немедленно сумку! — резко переходя на «Вы» врастает в землю.
Голос обиженно вздрагивает.
— Нет, не отдам.
— Как Вы смеете со мной так разговаривать?! Я Вам что — подружка??
Ну понеслось… А я даже хочу с ней конфликта. Потому что, только когда она на меня рычит, у нее хоть какие-то чувства прорываются!
— Не подружка, — теперь вздрагивает мой голос.
— Почему Вы мне тыкаете?!
— Тебе двадцать четыре…
— Причём здесь возраст?! — вздымается нервно её грудь, растягивая гипюр. Краешек ореолы чуть-чуть обнажается над гипюром.
И я с трудом снова перевожу взгляд ей в глаза. Они блестят…
Не дожидаясь ответа, которого, кстати, у меня нет, Алёна сбегает вперёд, хлопая дверью в корпус.
Безнадёжно смотрю ей в след. Как, вот, общаться? Что нужно сделать, чтобы она во мне увидела мужчину? Цветы она не принимает. Презенты — тоже. Даже сладости. Если анонимно — отдаёт девчонкам, сама не прикасается. На флирт не ведётся. Провоцировать ревностью — только отталкивать ещё сильнее.
— Фак.
Закрываю на мгновение глаза. Поднимаю лицо вверх. Очень быстро темнеет. На лицо падает пара капель дождя. Иду вслед за Алёной. Её комната и комната Беса — открыты. Двери — напротив.
Аааа! Как же это бьёт по мозгам. Я просто не понимаю, как её можно не хотеть. И я не понимаю, что тормозит Беса. Он свободный мужик. Она явно к нему благоволит. Если бы её комната была открыта для меня, то… Хрен бы что меня могло остановить. И я каждый раз агонизирую, наблюдая за их общением. Единственное, что спасает, они держат дружескую дистанцию.
Пару раз стучу в открытую дверь.
— Куда сумку поставить? — рычу тихо.
Отвернувшись, стоит у окна, обнимая себя за плечи.
— На пол.
Делаю шаг в комнату. Ставлю у кровати. Мог бы и в пороге, но хочу зайти.
База у нас крутая, что касается территории и спортзалов. Но жилой фонд здесь всё ещё убогий, старенький. Часть корпусов на ремонте.
Дверца её шкафа болтается, слетев с петли. Достаю складной нож. Надеваю дверь на место. Подкручиваю все болты.
Чувствую спиной её взгляд.
— Что Вы делаете, Марат?
— Хватит мне «Выкать», — делаю усилие над собой. — Извини, если обидел.
— Марат, давай прямо сейчас разберёмся в том, что происходит, — решительно.
— А что-то происходит? — поднимаю бровь, складывая нож.
Медленно делаю к ней навстречу шаг, потом ещё один…
— Ты постоянно цепляешься, провоцируешь, ведешь себя оскорбительно. Словно дергаешь меня за косу.
— За косу? — улыбаясь, веду пальцами по косе, лежащей на плече. — Слегка дергаю.
— Зачем?! — откидывает косу назад.
Очевиден же ответ! С горечью смотрю ей в глаза. Смущается…