Я удваиваю скорость, дописывая последнюю строку уравнения. Я уже предчувствую вкус победы, когда рука Педро внезапно пересекает мое поле зрения в попытке дотянуться до маркера справа от меня.
– Смотри, что делаешь! – жалуюсь я.
Когда Педро наконец отодвигается, я понимаю, что он натворил. Стер плечом половину моего уравнения. И теперь переводит взгляд с испорченной работы на мое лицо, и его рот превращается в фальшивую, преувеличенную букву «О».
Я до боли сжимаю в руке маркер.
– Педро, ты сделал это нарочно? – спрашивает Пиментель, заглядывая мне через плечо.
Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.
– Да!
– Прости, – говорит он, положив руку на сердце, и едва сдерживаемая ухмылка приподнимает уголки его рта. – Серьезно, Ларисса. Я не хотел.
– Лжец! – протестую я.
– Лари, он уже извинился, – одергивает Пиментель. – Продолжайте, оба. У вас осталась одна минута.
Дрожа от гнева, я спешу закончить ту часть уравнения, которую стер Педро. Не могу поверить. Он едва вернулся, а уже превратился в кошмар.
– Теперь ты знаешь, каково это, когда кто-то разрушает твою работу, даже если это, как ты говоришь, случайно, – шепчет он мне.
И прежде чем я сама это осознаю, я провожу рукой по его уравнению и стираю часть.
Аплодисменты стихают. Время будто замирает.
Педро скрещивает руки на груди и прислоняется к доске, как будто все это время пытался добиться от меня именно такой реакции. Его глаза обвиняют: «Ты мстительная! Что и требовалось доказать». Как будто это доказательство того, что я подставила ему подножку в пятницу вечером.
К нам спешит Пиментель.
– Ну, хватит. Педро, ты уже получил свои две минуты в центре внимания. Я отведу тебя к директору.
– А как насчет нее? – Он возмущенно кивает в мою сторону. – Она просто стерла мое уравнение назло, потому что знала, что проиграет.
Я смеюсь.
– Я побеждала!
– Ребята, это было не соревнование, – говорит уже измученная Пиментель. – Это был просто тест для всех, кто заинтересован в получении дополнительных баллов. – Она чешет в затылке карандашом, рассматривая нашу работу. – Послушайте, вы бы решили это, если бы совместили эту часть решения Лари с той частью решения Педро. Если бы вы помогли друг другу, вместо всей этой борьбы, уравнение было бы решено.
Помогли друг другу?
– Я не знал, что мы можем попросить о помощи, – хнычет Диего.
– Я скорее умру, чем попрошу помощи у Педро Молина, – бормочу я себе под нос.
– Что, Лари? – спрашивает Пиментель.
– Ничего.
Педро свирепо косится на меня. Он-то меня отлично расслышал. Я мечу в него кинжалы своими глазами.
Звенит звонок, и Пиментель идет проверять уравнения других моих одноклассников. Они тоже не успели закончить решение.
Диего падает на колени.
– Пожалуйста, учительница, мне нужен этот дополнительный балл! Мои родители убьют меня, если я не смогу повысить оценку!
Несомненно, уроки Пиментель способны довести до отчаяния.
Она вздыхает в ответ на его мольбы.
– Хорошо, слушайте внимательно. У меня есть идея. Урок окончен, но если вы, ребята, могли бы на минутку объединиться у доски, чтобы объединить свои решения, я дала бы вам всем дополнительные баллы, – гово- рит она.
Мои одноклассники выжидающе оглядываются на нас с Педро. Но объединиться означает работать с ним, а это… это невозможно. Это измена.
– Я не могу с ним работать, – говорю я Пиментель.
– И я не могу с ней работать, – вторит он.
– А можно, остальные решат уравнение вместе, но без Лариссы? – спрашивает Пиментель Луана, утешающе похлопывая Диего по плечу.
Я свирепо смотрю на Луану, и она с вызовом приподнимает идеально выщипанную бровь.
– Нет, все должны работать вместе, – говорит Пиментель.
Диего выглядит обиженным.
– Педро, это всего на одну минуту, – умоляет он, сложив руки перед собой. Но, даже несмотря на то что Педро явно сочувствует ему, его ответ по-прежнему отрицательный. Затем Диего поворачивается ко мне: – Пожалуйста? Пожалуйста?!
Я чувствую, что все взгляды устремлены на меня. Все ждут моего ответа.
– Прости. Я не могу.
Мои одноклассники разражаются раздраженным ворчанием, а Диего резко сворачивается на полу в позу эмбриона, выглядя таким же расстроенным, как много лет назад, когда мой домашний леденец отколол ему зуб.
– Ну, раз так, – разочарованно говорит Пиментель, – всем сочувствую. Класс свободен.
12
ПОНЕДЕЛЬНИК, 25 АПРЕЛЯ
На перемене я переминаюсь с ноги на ногу перед кабинетом директора.