Стоя передо мной, мать приглашающее развела руками. Комната была такая тесная, что ее пальцы почти коснулись обеих стен.
– Хочу домой, – упрямилась я.
Мать нахмурилась:
– Ты не понимаешь. Я – твоя мама.
Резким движением она свела руки перед собой, сцепив пальцы в замок.
– Становиться ведьмой – очень тяжело и очень мучительно, – сказала она тогда и с тех пор повторяла это неоднократно, хотя никогда не уточняла, почему тяжело и почему мучительно. Думаю, она просто хотела напугать меня, однако лишь сильнее распалила мое желание поскорее открыть в себе магическую силу.
– Чтобы стать ведьмой, тебе пришлось бы отречься от многого. Очень многого. Да и бабушкин дом – совсем не место для маленькой девочки. Вечно там шатается неизвестно кто, даже по ночам. – Она нервничала, вышагивая по комнате взад-вперед, и каждый шаг отзывался в такт ее словам громким стуком каблуков. – Тебе необходимо образование. Да ты столько всего пропустила, пока жила с ней! Я должна была забрать тебя много лет назад. Ведь ты заслуживаешь лучшего. Самого лучшего. Ты будешь жить со мной, будешь ходить в школу…
Не помню, перестала ли она наконец говорить, потому что, не выдержав, я начала кричать – так громко и пронзительно, как только могла.
Шли недели, а я никак не могла привыкнуть. Все это время мать пыталась меня успокоить или задобрить, рассказывала об игрушках, которые купила, заколках и лентах, романах для девочек. Она ожидала, что мне, как и героиням этих книг, достаточно несколько ненавязчивых напоминаний о правилах хорошего поведения, чтобы образумиться.
– Прекрати! Прекрати! – требовала она в ответ на мои вопли, не понимая, что все ее мечты на мой счет несбыточны. Напрасно она надеялась, что взяла в дом миниатюрную копию себя самой, девочку, которой только и надо, что наряжаться, читать книжки и играть в куклы, и которая будет обожать ее за так называемое «спасение».
Мать одаривала меня вещами, о которых сама когда-то мечтала, и, изумляясь, что я отказываюсь от подарков, покупала их еще больше и еще усерднее навязывала свои идеи. Она чуть не силой водила меня на концерты и в кукольный театр, завлекала в магазины, где торговали сладостями и игрушками, катала на каруселях, спуская на развлечения свои мизерные сбережения. Но я продолжала кричать.
– Прекрати! – велела она однажды, и на этот раз в голосе ее отчетливо звучали раздражение и страх.
Она схватила меня за плечи и трясла до тех пор, пока я не начала задыхаться, а затем в наступившей тишине строго сказала:
– Теперь твой дом здесь! И ты останешься со мной! Ты никогда больше ее не увидишь! И она никогда за тобой не приедет. Со мной ты будешь в безопасности. Я не позволю тебе связать свою жизнь с магией. Сейчас тебе трудно понять, но это только во благо.
Я хотела вырваться из объятий, но она лишь крепче сжала меня, думая, что обнимает свою дочь. Я же чувствовала себя как птица, которую заточили в клетке.
– Моя мать никогда меня не защищала, – яростно прошептала она, – зато я смогу защитить тебя!
Я сидела в кресле-качалке в моей комнате в доме матери, в доме, который, по ее словам, она выбрала специально для меня. На мне было платье, привезенное из Парижа, туфли – из Лондона, шелковые ленты – с материка. «Все для тебя!» – повторяла она, показывая, что я могла бы стать леди, а не ведьмой. Носить красивую одежду, любоваться картинами, слушать музыку, найти себе подходящего мужа и обрести положение в обществе.
Одними заклинаниями мать не ограничилась – она старалась привязать меня к себе и всевозможными красивыми вещами: нарядами, украшениями, роскошной кроватью с балдахином, собственным экипажем. Я просто чувствовала, как она словно щупальцами опутывает меня заботами, исподволь пытаясь убедить, что мое место здесь – в богатстве, тепле и комфорте, где обо мне всегда позаботятся и где каждое желание будет исполнено, а вся моя жизнь превратится в бесконечную вереницу восхитительно беззаботных дней.
– Ты только посмотри, какое будущее тебя ждет, если ты забудешь про магию! – твердила мать.
Но всякий раз, когда я пыталась представить, что стану утонченной изнеженной леди, хозяйкой огромного дома, не смеющей и лишнего слова сказать, сила, которая струилась по моим венам, тотчас начинала бурлить и клокотать. Не хочу я всего этого и не стану никакой благородной дамой, в какие бы платья мать меня ни наряжала, что бы я ни ела и на какой бы постели ни спала. Я была ведьмой, я была китом и не желала прозябать в логове осьминога.
Глава 5
Не перечесть, чего я только не пробовала, чтобы освободить свою магическую силу. Однажды срезала прядь волос и бросила в океан. Целый год на закате, на рассвете и ровно в полночь я плавала в море, во время приливов и отливов, в одежде и нагая. Как-то дала Томми доллар, чтобы он арендовал для меня ялик. Отчалив от доков, я гребла до тех пор, пока берег почти не исчез из виду, и принялась призывать китов и водяных ведьм. Моя бабушка всегда носила шарфы, да и мать питала к ним особую слабость. Наверняка в этом был какой-то тайный смысл! Целую зиму я училась вязать и в конце концов произвела нечто длинное, серое и бугристое, отдаленно напоминающее предмет одежды. Свое творение я носила обмотанным вокруг шеи, сгорая от желания овладеть магией.