* * *
На дворе стоял яркий летний день. Щебетали свои трели небольшие красноперые птички. Поскрипывая колесами, поднимая клубы пыли, неспешно катилась добротная транспортная карета. Внутри, на мягко обитом умелым мастером диванчике, друг возле друга разместилось двое людей. Голова девушки уютно облокотилась на плече паренька. Их умиротворенные спящие лица говорили о том, что в их снах сейчас покой и безмятежность. Вдруг одно из колес налетело на дорожный камень, которых на центральном тракте не так чтобы много, но всё-таки попадаясь под колеса, иногда треплет нервы пассажирам. От легкой тряски парень и девушка открыли глаза. Сонно посмотрели друг на друга и улыбнувшись, продолжили покорять мир грез и сновидений.
Зевнув и прикрыв рот ладонью, девушка спросила:
— Бриз, подскажи, что за прием ты использовал той ночью, прогоняя того демона?
На ее вопрос парень в момент открыл глаза и задумался. Спустя некоторое время он наконец ответил:
— Знаешь, Заки, сколько бы я ни думал об этом, не могу вспомнить, что тогда произошло. Все было как в тумане, словно во сне. Помню лишь… Что был расстроен и хотел… Убивать? — спросил как бы сам у себя Бриз.
— Знаешь, в тот момент я даже испугалась, тебя словно подменили, но ты спас нас, ты настоящий герой! — сказала Заки и быстро чмокнула его в щечку.
Бриз посмотрел на нее удивленно и непонимающе.
— Что? Это всего лишь награда для героя! — тут же загомонила подруга.
— Но ведь я проиграл тогда, в небе, а потом все как в тумане, — рассеянно произнес Бриз.
— Ты спас меня, значит ты настоящий друг! Если тебе так удобно, тогда считай это просто дружеским жестом лучшей подруги, — ответила довольная своими выводами Заки.
— Дружеский жест лучшей подруги. Мне нравится! — сказал Бриз, улыбнувшись своим мыслям.
Глава 26
Глава 26
Холмисто барханная пустыня плавно переходила в пустынную местность. В некоторых местах появлялась мелкая кустистая растительность. Палящее солнце уже не обжигало кожу, а песок под ногами больше не был пригоден служить источником тепла, способного приготовить суп. Сиджей с горсткой верных племени людей спешно отступал из родного края. Пустынные кочевые племена сотни лет гордо существовали в своих оазисах и древних замках, периодически устраивая набеги на соседние государства как на суше, так и на море. Взявшаяся вместе с прибывшим рейдовым кораблём скверна вмиг заполонила прибрежные районы и волной пошла на земли кочевников. Великий вождь распорядился отправить женщин и детей на север. Там они должны были склонить свои гордые головы и просить убежища у могущественного соседа. Все, кто способен держать меч, остался прикрывать отход.
Сиджей был одним из лучших воинов племени. Высокий, широкоплечий мужчина двадцати пяти лет отроду. Ежик коротких, черных как смоль волос, острые черты лица и пронзительный взгляд голубых глаз. Сухое жилистое тело, под кожей которого четко выступали тугие узловатые мышцы. Он во главе своего отряда сдерживал тварей ночи с самого первого дня. Когда большая часть воинов пала под атакой супостата, а на следующую ночь в виде зомби напала на своих товарищей, Сиджей пал духом и скомандовал отступление.
С момента бегства его уцелевшего десятка наступал уже пятый вечер. Покинув территорию пустыни и ощутив под ногами не обжигающий песок, а твердую каменистую местность, кочевник скомандовал остановиться на привал. Измотанные долгой спешной дорогой бойцы попадали там, где стояли. Ведь даже самое тренированное и привыкшее к пустынным тяготам человеческое тело, не способно двигаться без устали под палящим солнцем с периодическими набегами ночных тварей. Так как им в отличии от людей, не требовался ни сон, ни отдых, ни питье.
С заходом сола и солнца отступила жара. Люди успели перекусить и напиться живительной влаги, укладывались на ночлег. Сиджей только погрузился в сладостный сон, как почувствовал, его кто-то настойчиво тряс за плечи. Открыв один из своих глаз, он увидел Спича, его младшего брата, что был выставлен на дозор первым.
— Что стряслось? — спросил сонно кочевник.
— Тебе лучше самому взглянуть! — сказал встревоженно Спич.
Сиджей знал, что дозорный не стал бы попусту его беспокоить, поэтому, поднявшись на ноги, он последовал до наблюдательного поста и взобравшись на камень, его глазам предстала ужасающая картина. Света луны было предостаточно чтобы рассмотреть, как огромная волна нечисти, словно разрастающийся ковер, заполоняет собой все пространство покинутой ими пустыни. От их позиции это выглядело пугающе и поражало своими жуткими масштабами. Нечисть, словно муравьи, распространялась в их сторону. Помимо расползающегося в их сторону черного ковра, над ним, словно мухи, кружили крылатые летающие твари.Масштабы проблемы поразили воображение юного предводителя племени. Сейчас он понимал, что принял единственное верное решение отступить от орды мёртвых и попытаться выстоять на территории могущественного соседа, славящегося на весь мир своими великими солдами и воинами света, именуемыми жрецами. Только они способны остановить надвигающуюся угрозу. Только высшим силам дано сражаться с порождениями мертвого бога.
— Подъем! Немедленно в дорогу! — скомандовал доверившимся ему уцелевшим воинам Сиджей.
* * *
Южная граница империи не была надежно укреплена скалами, как в случае с восточной. Еще со времен налетов кочевых племен на южные границы,Император распорядился построить надежные крепости, расположенные на удалении тысячи шагов по границе между друг другом. В одном из этих бастионов находился Ворд. Он как раз проводил военный совет, когда к ним в залу вбежал дозорный с нешуточными вестями.
— Тьма! Она повсюду! О, она наступает! — ошарашил всех присутствующих юный часовой.
Приняв к сведению информацию, Ворд тут же отправился на башню дозорных, чтобы лично убедиться в словах юного воина. Поднявшись на самую вершину башни, в свете луны, каждый из них убедился в словах часового. Тьма наступала, она была живая и заполнившей весь горизонт линией, двигалась к ним.
Помоги нам Солнечный, — тихо проговорил Ворд, глядя на надвигающуюся всему живому смерть.
— Ваше высочество, там люди! Они бегут в нашу сторону! — воскликнул дозорный, указывая вниз, на группу измотанных бегущих людей.
— Всем зажечь тревожные костры! Впустить живых, взвести оборонительные орудия, активировать ловушки Солнечного! Готовиться к осаде! — распорядился Ворд.
— Но господин! Люди не успеют подготовиться к осаде! Слишком поздно, нужно бежать!
— Я выиграю нам всем время! Исполнять приказ! — повысив голос скомандовал старший принц.
— Есть исполнять приказ! — козырнули командиры и отправились раздавать указания.
Когда все покинули смотровую площадку, Ворд прикрыл глаза. Спустя мгновение его тело обдало горячим ветром. Длинные рыжие волосы развевались, словно маленькое солнце. Когда Ворд обращался к магии, дарованной императорской семье самим Солнечным, по его телу проходил нестерпимый жар. Вытерпев который, он поднял руки с раскрытыми ладонями кверху. Через несколько ударов сердца над его ладонями появился огненный шарик. Ворд почувствовал сильную боль от обжигающего его пламени, но стиснув зубы, принялся накачивать его магической силой. Огонь не вредил физическому телу своего создателя, лишь напоминал, что он далеко не бог, но человек. Шар становился больше в размерах. Разрастался вместе с увеличивающейся болью, но Ворд знал свой предел. Знал, что это еще всего лишь мелочь, перед тем, как начнутся настоящие страдания. Через несколько минут, когда терзаемое муками сознание больше не было способно контролировать яростную огненную стихию, с его пальцев сорвался огромный огненный болид. Магия, словно метеорит, устремилась в сторону бесчисленной армии нечисти. Достигнув которой, оставила огненный росчерк в ее рядах. Даже отсюда до его ушей долетели визги дольщиков, они были лучшей мотивацией для продолжения работы. Ухмыльнувшись самому себе, принц поднял руки кверху для формирования новой атаки.
* * *
Сиджей, подгоняемый тварями ночи, гнал измученный отряд, выжимая из тех последние силы. Если они сейчас остановятся и сядут на привал, то уже не смогут подняться. Каждый шаг отдавал нестерпимой болью, забитые мышцы давно налились горячим свинцом и практически перестали слушаться воли человека. Когда на горизонте показались Имперские пограничные крепости, в людях открылось уже не второе, а наверное, десятое дыхание.