Между тем в РПЦ от начала времен было четкое представление о том, кто составляет "церковный народ". Церковь считает, что она есть тело Христово, и его образуют только те, кто вкушает от тела Христа и пьет от крови Его т.е. регулярно причащается. А к причастию обычно допускают только членов того или иного прихода, да и то после выполнения ими определенных обрядов, в частности - исповеди. Так что, для того чтобы быть членом РПЦ, надо быть членом того или иного прихода и регулярно исповедываться и причащаться. Это и есть "воцерковленные", все остальные скорее "симпатизирующие", и этот последний статус вовсе не равен первому.
Так вот, таких воцерковленных на всю Россию набирается едва ли более 1,5% населения, как свидетельствуют наиболее добросовестные аналитики из самих православных. Это подтверждает "милиция-троеручица" (она сейчас, напомним, возлюбила РПЦ), по данным которой в Москве, с ее более чем десятимиллионным населением не более 150 тыс. человек бывает в храмах на Пасху. Точнее: на Пасху 2000 г. в храмах побывали 71375 человек (в 1999 г. 77148), а на "прилегающих территориях" 53645 (в 1999 г. - 66436) /54/. (Заметим, что на кладбищах на Пасху бывает в пять раз больше народу, чем в храмах, что свидетельствует скорее о языческом поклонении мертвым, чем о православном обряде.) Еще одно неожиданное подтверждение малочисленности подлинно верующих православных - данные торговли: в 2001 г. потребление мяса Великим постом в Москве сократилось с 1348 до 1328 тонн, т.е. на те же 1,5% /55/. Это, заметим, при том, что до трети москвичей при опросах клялись, что к посту относятся очень серьезно.
Все это означает, что подлинных православных в России немногим больше, чем католиков, явно меньше, чем протестантов и, если верить мусульманским источникам, во много раз меньше, чем мусульман. Вообще же, несмотря на хвастливые уверения в возрождении веры в России, положение ужасающее. Раз в месяц церковь посещают не более 7% населения - самый низкий показатель в Европе, которую у нас так клянут как раз за безрелигиозность /56/.
В России, по опросам в 1996 г., в Бога верили 47% населения, в жизнь после смерти - 24%, , в ад -22%, в рай - 24%. А в "безверной Европе", согласно опросам, проведенным по той же методике, в Бога верили 72% (в США 96%), 44% - в жизнь после смерти, в ад - 23%, в рай - 26% /57/.
Это никак не 50-60%, а то и 70-80%, которые преподносят нам православные публицисты и архиереи РПЦ, это гораздо меньше. Но какую-то реальность эти цифры все же отражают. Православный автор, настаивающий на приведенной выше цифре 1,5% православных верующих в России, называет это "методологическим подлогом", "на который идут все, рассуждающие о "многомиллионной" Церкви (в данном случае применительно к населению РФ), состоит в том, что в число православных заносятся все, кто так себя самоидентифицирует (или может идентифицировать) вне зависимости от религиозной практики, которая только и может выступать в качестве критерия достоверности такой идентификации" /58/.
Этот феномен иногда называют "околоправославием", имея в виду, что в собственно православие такие странно верующие все-таки не входят. Пренебрегать ими никак нельзя, РПЦ и не пренебрегает: они очень нужны ей как институции: собственно, ими она и держится. Эти "околоправославные" готовы за нее кому угодно вцепиться в горло, ибо для них она первейшее средство самоидентификации, главное же - средство противопоставления России и русских все тому же "проклятому Западу". Околоправославные обеспечат РПЦ сохранность на долгие времена. Но и цена велика: за это РПЦ обязуется служить не Богу, а тому же околоправославию.
Околоправославные нередко заявляют, что любят одновременно Христа, Ленина и Сталина. Но и этого мало: они еще любят астрологию и верят в нее (37%), а в реинкарнацию верят 20% россиян, объявляющих себя православными. Иногда архиереи и теоретики РПЦ именуют этих людей "потенциальными православными" и безоговорочно зачисляют их в свою паству, поскольку "они к православию тяготеют". Однако с христианской точки зрения существование околоправославных никак не может быть вменено РПЦ в заслугу: признавать Христа на словах и не поклоняться Ему - хуже полного неведения и неверия. За это тоже - не похвала будет, а спрос. Еще П.Я. Чаадаев писал, что "..есть только один способ быть христианином, а именно, быть им вполне..." /59/. Околоправославные, пожалуй, не "христиане не вполне", а "вполне не христиане". И верят они не в Бога, не в Троицу, а в триаду Уварова.
Это про некоторых из них говорят, что они бывают в церкви всего два раза: когда их крестят и когда отпевают. И это все. Маловато, чтобы зачислять таковых в паству РПЦ. Но они нужны ей, потому что "Вопрос о численности православных в России имеет яркую политическую окраску. Завышать численность православных выгодно некоторым церковным деятелям, претендующим на материальную поддержку государства, политикам, разыгрывающим "православную" карту, и некоторым ученым, обслуживающим как первых, так и вторых" /60/.
Конечно, великая численность не есть признак истинности той или иной веры. Есть православные, которые убеждены в истинности православия независимо от его количественной оценки. Это, бесспорно, достойно уважения. Но точно так же бесспорно, что приукрашивание цифр на манер хозяйственников коммунистических времен никакого уважения не заслуживает и свидетельствует исключительно об отступлении от истины - как земной, так и, следовательно, небесной, ибо вторая никогда не достигается путем манипуляций с первой.
Отсюда вопрос, которым задается тот же автор: "а существует ли, вообще, в современной России Православная Церковь, если приложить к Московскому Патриархату традиционные догматические и канонические критерии церковности? Взгляд стороннего наблюдателя увидит в нынешней Русской Церкви прежде всего субъекта рыночной экономики в ее пост-советской модели, осуществляющего свою деятельность как сеть коммерческих предприятий (комбинатов ритуальных услуг)" /61/.