– Фотография должна быть на месте. Что с ней случиться-то в стеклянном окошке? – я медленно ковырялся ложкой в тарелке, размышляя над услышанным.
-Андрей, не расстраивайся, – голос Анны прозвучал прямо над ухом и вывел из задумчивого состояния. Альбом замечательный и без фотографии дедушки. Просто напиши даты его рождения и смерти и этого будет достаточно.
-Хорошо, ты права! – я сказал, абстрагируясь от донимавших меня мыслей. Хотя в глубине души я все же не был согласен, что безликих дат будет достаточно.
Телефон Анны забренчал, сообщая о том, что ее ждет служебная машина.
-Дорогой, мне пора! Начальник будет сердиться, если я снова опоздаю, – проговорила она, накидывая пиджак и поправляя серебряную цепочку с кулоном в форме ключика.
Как только дверь захлопнулась, я погрузился в размышления. Значит, фотография существует! Что нам стоит взять отпуск и съездить в эту деревушку? Анне, наверняка, хотелось бы навестить места, в которых прошло ее детство, а я бы посмотрел на фотографию ее деда.
Сидя перед компьютером в ожидании заказа от журнала, я продолжал думать об утреннем разговоре с женой. Корректировка и обработка фотографий для журналов – мои подработка и хобби, тогда как основной доход приносит работа фотографа.
Наконец на экране высветилось уведомление, и я, ознакомившись с заданием, открыл первую фотографию. Перед глазами предстал очаровательный летний пейзаж маленькой русской деревушки. Скособоченные дома, ютившие в своих стенах не одно поколение, дышали уютом и спокойствием. Сочная зелень, пропитанная солнечными лучами и сладкой росой, манила через экран монитора, унося зрителя в размеренный мир, удаленный от цивилизации. Сероватые витки дыма, запечатленные на фотографии, уже ощущались мной, и я будто бы слышал лай собак, чириканье птиц и разговоры местных.
Я понял, что это знак. Знак сорваться с места и уехать из суматошного города в деревню Анны. К тому же, я хотел совместить приятное с полезным: и отдохнуть, и свозить жену в родные места, и, конечно же, заполучить фотографию. Обдумывая план действий, для себя я решил наверняка, что ехать надо. Дело оставалось за малым – уговорить жену в необходимости отдохнуть.
Я уже спал к тому моменту, как Анна вернулась домой. Дверь скрипнула, и я проснулся. Был час ночи.
-На работе аврал! Задержалась, – она прошептала, залезая под одеяло.
– Я хотел поговорить с тобой.
– Что-то серьезное? – Анна взглянула на меня, взметнув брови. Ее бледное лицо вытянулось.
– Как сказать? – я улыбнулся. – Хотел предложить тебе съездить в твою деревушку.
Анна посмотрела на меня недоверчиво, заплетая волосы в косу.
-Фотография! Ты хочешь поехать из-за фотографии, – она сказала недовольно. -Неужели ты собрался утащить фотографию с кладбища?
-Даже и не думал об этом! Для чего мне тогда фотоаппарат? Решайся! Разве ты не хочешь увидеться с Катей? Вы не виделись уже больше десяти лет. Ннужели не хочешь отдохнуть недельку от этой суеты и подышать свежим воздухом?
-Андрей, сейчас слишком много работы. Мы не успеваем. Какой тут отпуск?
-Всего-то на недельку! Не загнутся без тебя за это время! Если уж на то пошло, не обязательно ехать сейчас. Давай подождем более удобного случая. Напишешь заявление заранее.
-Так ты уже все решил за меня?
-Не хочешь, как хочешь! Я один съезжу!
Мой хитрый прием возымел действие.
-Я…Я вовсе и не отказываюсь, – Анна оторопела от неожиданности.
-Тогда решено! Мы едем! Я куплю билеты. Позвони Кате и сообщи ей о нашем прибытии. Может получится остановиться у них?
На следующий день Анна позвонила Кате и сообщила, что через неделю мы увидимся. Она сразу предложила остановиться в их с мужем доме.
Удивительно, но Аню отпустили в отпуск без особых проблем, и она уже не скрывала радости в предвкушении поездки. Она давно хотела увидеться с подругой, но обстоятельства не позволяли сделать этого целых десять лет.
Всю неделю мы готовились к долгожданной поездке: паковали чемоданы, покупали гостинцы.
В ночь перед выездом мы прогулялись по парку. После прогулки Анна сразу легла спать, а я долго ворочался и не мог уснуть. Встав с постели, я бродил по неосвещенной квартире, размышляя о решении, которое так спонтанно принял, и ощущал непонятное беспокойство.