— А при чем здесь Гош?
— Он старый знакомый нашей семьи, — ответила Даун. — Гош служил у нас еще в Америке. Мой дядя взял его с собой в Южную Африку, а отец хотел привезти его назад.
— Ну а дальше?
— Я не знала, когда отец приезжает, — ответила она. — Он не уточнил дату, потому что был довольно рассеянным человеком. Наконец он приехал, но болезнь свалила его, он слег и заставил меня привести к нему Гоша, а затем рассказал о наследстве дяди Вильяма.
Даун замолчала на мгновение, окинув всех отсутствующим взглядом, а затем продолжила глухим голосом:
— Наследство оказалось немалым: на двести тысяч долларов необработанных алмазов. Они запаяны в ящике, который заперт как раз в шкатулке из черного дерева. Отец завещал их мне и подписал все необходимые бумаги. Он приготовил все заранее, потому что чувствовал себя очень плохо.
— Он заболел в море?
— Да.
— Но он вам сказал, на каком судне он вернулся?
— Нет, Эдвардс. К тому же я слишком беспокоилась и даже не спросила его об этом.
Эдвардс улыбнулся:
— Я полагаю, что Гош ввел вас в курс?
— Вы очень догадливы, — проронила она.
— Он должен был вам сказать, что если ваш отец не приехал на обычном пассажирском пароходе, то на это у него имелись свои особые причины?
Она холодно посмотрела на него и согласилась:
— Совершенно верно.
— Алмазы не были продекларированы на таможне, не так ли?
— Да.
— Продолжайте, мисс Фарлен. Это очень интересно.
— Остальное вы знаете. В Сиднее меня ожидали неприятности с полицией из-за отравления отца. У меня отобрали паспорт, и я решила изъять его, потому что его отправили на проверку в консульство США. Я воспользовалась приемом и пришла туда, куда меня не приглашали. Народу было много, и я забралась в бюро консула незамеченной, но там меня застал Деланней. Он не сдал меня полиции, а вывел, не привлекая ничьего внимания.
Эдвардс нагнулся вперед:
— Это вас не удивило?
— Немного, но не тогда. Позже мы с ним это обсудили.
— Хорошо, — сказал Эдвардс. — Из-за того, что у вас не было паспорта, вы и выбрали такое малозаметное судно.
Она согласно кивнула:
— Я хотела уехать из Сиднея как можно скорее.
— Из-за алмазов?
— Да.
— Вы в этом уверены?
Она бросила на него резкий взгляд и повторила:
— Да. Я доверила шкатулку Гошу. Он мне объяснил, что «Марютея» идет в Сан-Франциско и что он поступил на судно матросом. Мы не могли вместе появиться на корабле, не вызвав подозрений. Гоша могли арестовать в любое время. С «Марютеи» высадили двух больных матросов, и Гош узнал об этом от Вана, с которым познакомился в порту.
— Это правда, Ван?
— Да, месье, — ответил Ван.
— Что же дальше, мисс Фарлен?
— На корабле я встретилась с Шоном Деланнеем. Денег у меня не было, и он заплатил за мой проезд. Я верну ему деньги в Сан-Франциско.
— Когда продадите бриллианты?
— Разумеется.
Эдвардс скрестил руки на столе:
— Скажите, мисс Фарлен, не хотели бы вы найти убийцу вашего отца?
Она вздрогнула и возразила:
— Я же о нем ничего не знаю.
— У вас нет ни малейшего подозрения?
— Нет.
— Вы лжете и противоречите сами себе, мисс Фарлен. Вы знаете, на каком судне прибыл ваш отец. На «Марютее», которая шла прямо из Кейптауна.
Даун ничего не ответила и лишь поджала губы.
— Это не очень-то ловко, — с иронией произнес Эдвардс.
— У меня не было выбора, — возразила она.
— Ну, это вы только так говорите, — прервал ее Эдвардс. — Шхун, слава богу, хватает, а о пароходах я и не говорю. «Лондон-Сити» снялась с якоря за сутки перед нами.
— Гош заключил контракт с «Марютеей».
— Да. Я его узнал, но ничего не сказал.
— Почему?
— Ждал, чем это кончится.
— А Арчер?
— Вероятно, тоже.
Она резко встала:
— Эдвардс, вы грубиян! Мой отец почувствовал себя плохо на «Марютее», и отравил его Арчер, который знал, что лежит в шкатулке.
В первый раз Гош решил заговорить:
— Месье Фарлен знал о признаках отравления дурманом. Он посоветовал мне следить за моим здоровьем. Если бы он умер до Сиднея, я должен был бы забрать у Арчера шкатулку.