Голодный, он нашел себе легкую добычу и не думал отдавать ее какому-то мальчугану с холмов. Но кабана застрелил Галлоуэй, к тому же мы не могли отказаться от мяса. Брат не спешил уступать его большой кошке. Так они и стояли, глядя друг другу в глаза.
У Галлоуэя в старом гладкоствольном ружьишке оставался один заряд, и он понимал, что, если не убьет кугуара одним выстрелом, нам не поздоровится. Раненый, он смертельно опасен. Но если бы эта гроза косуль знала, кто ей противостоит, она бы бросилась в холмы с поджатым хвостом.
Галлоуэй поднял ружье и выстрелил в тот самый момент, когда зверь прыгнул на него. Пуля попала в грудь, но не убила дикую кошку. Кугуар сбил Галлоуэя с ног, а я лихорадочно начал искать дубину. Но мальчишка быстро вскочил на ноги и, размахнувшись, двинул кугуара прикладом по голове, когда тот опять бросился на него. Пока враг приходил в себя, Галлоуэй успел вытащить большой арканзасский нож. Разъяренный зверь вновь прыгнул, и они покатились по земле.
Во все стороны полетели клочья шерсти, обрывки одежды, а потом окровавленный Галлоуэй встал, а кугуар остался лежать, он поднял голову, посмотрел на брата и испустил дух.
У Галлоуэя и по сей день на ребрах следы острых когтей. Мы освежевали кабана, сняли шкуру с кугуара и принесли свои трофеи домой. Исцарапанного Галлоуэя мама на несколько минут уложила в холодную воду ручья, а потом зашила его рваные раны.
Словом, с моим братом не стоит сталкиваться лоб в лоб, если не хочешь потерять шкуру.
Сейчас он просто сидел и смотрел на них — высокий, широкоплечий парень с гор, с большими, натруженными руками. Мы настолько похожи, что вполне могли бы сойти за близнецов. Но он намного красивее меня. А я в любой момент могу угадать, о чем он думает. Теперь мне не хотелось бы оказаться на месте Фетченов.
— Я выйду из ресторана живым, Черный, — сказал он, — и выйду, когда захочу. Если мне придется перешагнуть через Фетченов, я это сделаю. Вообще-то вы, ребята, увереннее чувствуете себя в стае или в темной конюшне.
Черный подскочил, словно в него всадили булавку.
— Так это был ты?
— Не наезжай на меня, парень, — спокойно ответил Галлоуэй. — Единственная причина, по которой я тебя еще не пристрелил, — мне жаль пачкать такой красивый пол. А теперь убирайтесь-ка подобру-поздорову. И запомните: если с головы девушки упадет хоть один волос, я добьюсь, чтобы вас всех повесили.
Поведение Галлоуэя сбило их с толку. Они и подумать не могли, что он может так разговаривать без поддержки нескольких стволов. Однако он был один и ставил им условия, а они, вместо того чтобы прижать его, беспокойно переглядывались. И все ждали, когда же он выложил свой козырной туз.
Берр оглянулся и увидел меня в дверях ресторана. Я находился сбоку от них на расстоянии револьверного выстрела, точнее выстрела в упор, потому что между нами ничего не было. Никто из них не сидел ко мне лицом. Насколько они знали, я мог быть и не один, поскольку нас часто видели с ковбоями «Половины X».
Черный легко встал, и, надо отдать ему должное, двигался он с кошачьей грацией. Высокий, мощный, он казался крупнее меня или Галлоуэя. Дома, в холмах, ходили слухи, что в уличной драке он убил человека.
— Мы можем и подождать, — пошел на попятную Черный. — Нам некуда торопиться. Найдем проповедника и к западу отсюда. Тогда и поженимся с Джудит.
Они ушли всем скопом, и только тогда я подошел к брату. Галлоуэй взглянул на меня:
— Ты попал в переделку?
— Да нет, так, ерунда!
Мы вышли на улицу, очень тихую в этот час. Где-то снесла яйцо курица и во весь голос оповещала о своем счастье. Мимо нас лениво протрусила дворняга. Скрипя и жалуясь, заработал ручной насос, и я услышал, как хлынула в ведро вода.
У коновязи стояло несколько лошадей, возле магазина загружался фургон. Но на душе у меня было тревожно. Я не мог думать ни о ком, кроме Джудит. Казалось, только затеяв перестрелку с Фетченами, я сумею помешать ее свадьбе. Она готова выскочить замуж за Черного Фетчена, а от ее родственников до сих пор никаких вестей! Ни закон, ни мы не имели права вмешаться, хотя мне очень хотелось это сделать, и Галлоуэю тоже.
Мы понимали, что нам еще предстоят объяснения насчет Тори Фетчена. Разговор о нем не закончен. Наши враги слишком осторожны, чтобы связываться с законом, когда его представляют такие люди, как Уайт Эрп, Бэт Мастерсон и им подобные. Но к западу отсюда равнины широкие, и то, что случится там, никого не касается — только их и нас. И все знали, что наш решающий бой впереди.
Тесная группа всадников медленно ехала нам навстречу. Джудит, гордо подняв голову, возглавляла кавалькаду. Она миновала нас, не заметив, не взглянув — так богатая карета безучастно оставляет за собой нищих, с вожделением глядящих ей вслед.
Когда всадники исчезли за поворотом, мы повернулись, вошли в ресторан и заказали по чашке кофе.
— Могла бы, по крайней мере, помахать нам рукой, — хмуро сказал Галлоуэй. — Надо хорошенько все обдумать.