«Ждать осталось еще четыре с половиной месяца», — еще раз повторил я про себя. Потом поднес к губам стакан и посмотрел в небесную высь. Оттого ли, что прошло уже полтора месяца, но только после разговора с С. образ этой женщины стал потихоньку стираться из моей памяти.
Над залитым жарким солнцем кортом веял приятный ветерок.
Удар молнии
Гром среди ясного неба… Даже в разгар бури близкий удар молнии поражает воображение. Большинство людей не воспринимает молнию как реальную опасность даже оказавшись в эпицентре грозы. Страх, который мы испытываем перед ударом молнии, сама его маловероятность, таящаяся в нем смертельная опасность — все говорит в пользу того, что явление это выходит за рамки обыденного.
В некий прекрасный день редакция одной газеты пригласила меня поиграть в гольф. Когда до завершения игры оставалось совсем немного, стали сгущаться тучи, загремел гром. Мы, наверное, могли бы довести игру до конца, но сотрудник газеты господин В., игрок из моей команды, решительно заявил, что это опасно, предложил оставить все как есть и переместиться в помещение клуба. В тот день среди нас не было человека, который бы мог быстро довести игру до победы, так что все игроки, не раздумывая, согласились с этим предложением и отправились под крышу.
Когда мы пересекали игровое поле, господин В. выглядел весьма необычно. То, что он шел быстрее других, было неудивительно, поскольку это было его предложение, но было заметно, что выражение его лица переменилось, а когда он начинал говорить, то прикрывал рот рукой. Когда его спросили о причинах такого странного поведения, он отвечал, что боится грома, вынул изо рта вставную челюсть и положил ее в спортивную сумку.
Конечно, в некоторых конструкциях вставных челюстей используется металл. Но было бы странным представить себе, что, привлеченная металлической частью протеза, молния может угодить кому-то прямо в рот. Но чисто теоретически, конечно, можно предположить, что, когда человек болтает, это и впрямь может случиться, так что этот господин являл собой достойный пример предусмотрительности.
— Все это очень серьезно, — машинально произнес я.
— Наверное, вы станете надо мной смеяться… Известен случай, когда над полем для гольфа в Кинугава разразилась гроза. Пока все болтали, что, мол, ничего страшного случиться не может, в группу игроков ударила молния, и троих убило насмерть. Никто и пикнуть не успел. Вот когда про эти ужасные трупы вспомнил, мне и стало по-настоящему страшно. Потому-то у меня на туфлях для гольфа металлических шипов нет.
Он остановился и продемонстрировал свои туфли на резиновой подошве.
Не могу сказать, что я вовсе не разделял опасений господина В. В общем-то, нет никаких гарантий, что молния не ударит в туфли с шипами. Когда я смотрел на эти дурацкиие резиновые подметки, мне вспомнился один подзабытый случай.
Когда я учился на втором курсе, во время летних каникул альпинисты из университетской секции пригласили меня совершить восхождение на гору Татэяма. И вот во время этого похода, находясь на гребне горы, мы попали в грозовое облако. Облако прямо кипело, время от времени внутри него пробегали фиолетовые вспышки. Мы боялись не ливня, а чего-то более ужасного.
Облака находились ниже нас. И вот наш руководитель вытянул палец, указывая на каблуки альпинистских ботинок карабкавшегося впереди человека. При каждом соприкосновении с землей на его подковках вспыхивали крошечные голубые искорки.
Я не был профессиональным альпинистом. В тот момент, как я увидел эти искры, у меня перехватило дыхание.
Руководитель велел всем остановиться. Мы сняли и сложили в кучу ботинки, рюкзаки, альпенштоки, часы — словом, все, что могло иметь хоть какое-то отношение к металлу. Сами же мы, оставшись практически в одном нижнем белье, укрылись под расположенной довольно далеко от этого места скалой, ожидая, когда минует грозовая туча.
К счастью, гроза так и не разразилась, но когда туча подошла максимально близко, волосы под воздействием статического электричества прямо-таки вставали дыбом.
Уже потом я узнал, что в окрестностях Татэяма во время гроз погибает довольно много альпинистов.
Если от удара молнии можно как-то предохраняться на равнине и даже в горах, то в море ничего предпринять нельзя.
Грозы случаются и в море, а где гром — там и молнии. Потому-то крупные суда оборудованы громоотводами. Однако на обычных яхтах громоотводов не ставят.
Я попытался выяснить статистику затопленных или же поврежденных ударом молнии яхт, но таких случаев не обнаружил. Тем не менее молнии ударяют и в море, я сам много раз наблюдал это.
Море в Энею, куда я езжу каждое лето для участия в регате Тоба, известно своими летними грозами. Когда я только начинал ходить на яхте, мне случалось с разными людьми обсуждать, приходилось со многими советоваться что делать, если разразится гроза. Мои собеседники вполне беспечно отвечали, что по палубе все ходят в туфлях на резиновой подошве, а потому, если не хвататься за металлические поручни, то ничего серьезного случиться не может, даже если молния ударит в мачту.
Однако однажды летом во время гонки Тоба нам пришлось ощутить на собственной шкуре, что это такое — морская гроза.
Дело было летом 1967 года. На пути в Тоба мы заходили в Ниси-Идзу и на остров Сикинэ. Переход пришелся на время летних отпусков, так что в портах одни члены экипажа поднимались на борт, другие сходили на берег. Мы ждали людей, развлекались, наш график нарушился, так что когда в Омаэдзаки мы подобрали последнего члена экипажа, времени до начала гонки у нас оставалось в обрез. От Омаэдзаки до Тоба — расстояние небольшое, но нужно было спешить.
Когда мы выходили из Омаэдзаки, небо уже внушало опасения. Когда же мы отошли чуть подальше, облака над Энею стали выглядеть просто устрашающе. С бессильным страхом мы наблюдали, как в ночном небе, на котором не должно было быть видно ничего, клубились свинцовые грозовые облака, похожие на спину древнего грозного чудовища, исполосованную электрическими вспышками.
Чтобы избежать попадания молнии, следовало выйти в открытое море, но у нас не было времени, и поневоле мы шли по прямой в Тоба, но тут туча, появившаяся в районе устья реки Тэнрю, накрыла нас.
До этого момента ветер был таким слабым, что было непонятно, есть ли он или нет. На фоне бешеного разбега грозовых туч ветра на море как бы и не было. Скорость яхты была невелика, так что уйти от грозы было невозможно… И вот яхта очутилась прямо под грохочущим черным облаком.
О физической природе молнии я знаю не слишком много. Мне вполне было достаточно того, что, находясь в бескрайнем море, я ощущал в воздухе вокруг себя нечто, и это «нечто» под воздействием невидимого крошечного курка вдруг взрывалось и лопалось. Я ощущал это всем телом.
Вспышки постепенно приближались, раскаты грома нельзя было уподобить звуку — это была какая-то зловещая вибрация, от которой немело тело. С каждым мигом нас все больше охватывало странное чувство — казалось, какая-то сила парализует все вокруг.
Было ощущение, что меняется само мироздание, и мы, находясь в самом центре этих трансформаций, помимо нашей воли превращаемся в нечто нечеловеческое.
Не знаю — кто-то намеренно заглушил мотор или же он сам остановился от ужаса, но только он бездействовал, а нашу разбитую параличом яхту носило по волнам.
Невидимая глазу огромная рука, размешивающая воздушный океан, слегка коснулась наших лиц, обращенных к небесам. Затаив дыхание, мы ждали, что произойдет.
Все металлические предметы вокруг нас излучали слабое сияние, а компас совсем сошел с ума — вместо того чтобы указывать на далекую Полярную звезду, он крутился не останавливаясь. Волосы на теле и голове встали дыбом, предчувствуя удар молнии, который вот-вот обрушится на нас с ужасающим грохотом. Не смея двигаться и дышать, мы отчетливо чувствовали прикосновение смерти, разлитой в пространстве. В полной темноте, которая наступала после каждой ярчайшей вспышки, мы впервые осознали, что смерть несет в себе ослепительный свет.