― Я уже сделал это.
Пророчество Умы снова зазвенело в моих ушах: «Бой объединит». Я бы сделал все, чтобы, наконец, быть вместе с Сиенной. И если я могу предотвратить дальнейшие смерти в моем племени, так тому и быть. Я знал, что могу одолеть Трейна, хотя был легко ранен. У него не было ничего, за что стоило бы бороться. У меня же есть моя Сиенна. Ничто меня не остановит, я всажу свои когти и зубы в его сердце.
― Быть по сему. Мы будем бороться до смерти!
Прежде, чем он смог моргнуть, я перекинулся и атаковал. Но он тоже был не так прост. Он был столь же сильный и умелый боец, как я, только он не был ранен. Наши звери столкнулись в воздухе, приземлившись в грязь с громким звуком; мы кусались и бешено царапались.
Боль взорвалась в моем плече, когда его когти прорвали мою плоть, но это только подогрело мою ярость. Я глубоко вонзил зубы ему в голову и почувствовал, как разорвалось его ухо, наполняя мой рот отвратительным вкусом крови, прежде чем он стряхнул меня. Его ухо висело под странным углом, а меня переполняло разочарование, что я не оторвал его к черту.
Мы кружили друг вокруг друга, не обращая внимания на тех, кто был вокруг нас. Многие смотрели с отвратительным чувством ликования. Кровь брызнула на землю, и она вскоре превратилась под нашими лапами в отвратительную грязь.
Трейн тяжело дышал. Боль от его ран изматывала его. Чем дольше мы кружили, тем быстрее он уставал.
И он знал это.
В мощном прыжке он приземлился на меня, лишая равновесия. Я пнул его в грудь задними лапами, но он не сдвинулся с места. Он щелкнул окровавленной пастью совсем рядом с моей шеей, стремясь разорвать мне горло. Мне как-то удавалось удерживать его на расстоянии, но из-за собственных ран я тоже быстро терял силы. Следующий укус мог стать для меня смертельным.
Бой объединит…
Я перевел взгляд на Сиенну, все еще охраняющую Натали, она ни на секунду не отрывала взгляд от меня.
Борись, Солан. Борись за нас.
Призвав силу моих предков, я собрал все свои силы и перекинул Трейна через свою голову. Он приземлился на спину. Я не колебался. Сжимая его горло, я крепко держал Трейна, пока он не перестал барахтаться подо мной. Он снова принял человеческую форму и лежал в грязи, сдавшийся на мою милость.
― Закончи, ― прохрипел он.
Бой объединит…
Кое-что в словах старухи Умы зацепило меня. Она ничего не говорила об убийстве, только о бое. Когда я стоял над поверженным Трейном, а зубы моего зверя царапали его кожу, я понял, что он всего лишь защищал свое. Или то, что он считал принадлежащим ему. Поступил бы я иначе?
Нет.
Я не мог убить его за то, что начал сам. В моем теле разлилось тепло, и я знал, что это решение было правильным. Мой зверь даже не рыкнул.
Отпустив его, я отстранился и изменил форму. Сиенна сразу кинулась ко мне, прижимая свой пушистый бок к моему телу в выражении поддержки и единения.
― Нет! ― закричал Трейн, приподнимаясь на одном локте, кровь быстро стекала вниз по его шее. ― Ты не можешь позволить мне жить. Это бой до смерти! Я буду опозорен, если ты позволишь мне жить!
Я стоял, все мое тело болело, кости ломило до безумия, и силы покидали меня.
― Пусть это будет концом нашего разногласия, ― крикнул я обоим племенам, наблюдающим за нами. ― Варги Долины, следуйте за мной! Варги Холма, шагнете хоть одной ногой на нашу территорию без приглашения ― и вы пожалеете!
По одному мои соплеменники рванулись подальше от поля боя: кто-то хромал, кто-то нес окровавленные тела своих друзей. Я прислонился к Сиенне, ища поддержки, и мы пошли обратно к моему дому.
Нашему дому.
― Солан! ― заорал Трейн. ― Ты не можешь позволить мне жить! Не уходи! Ты не можешь так поступить, Солан!
Сиенна чувствовала мою потребность высказаться и промолчала. Повернувшись к Трейну, лежавшему на земле, протягивавшему ко мне руку, я мрачно улыбнулся ему:
― Я уже сделал это.
Глава 23
Сиенна
Уже наступила ночь, когда мы вернулись в деревню, покрытые кровью, но живые. Я в жизни не чувствовала себя такой уставшей, и как только мы вошли в зал собраний, перевоплотилась обратно в человеческую форму.
Натали и Арлин плюхнулись рядом со мной, и мы обнялись. Радость от того, что мы воссоединились, умалялась только одним важным вопросом: что будет с нами дальше? Хотя Арлин и я стали Варгами, я не могла не думать о том, а будет ли племя Долины радо видеть нас по-прежнему после всех неприятностей, что мы принесли им.
Впрочем, по крайней мере, хоть кто-то из Варгов был в экстазе от нашего возвращения. Суженая Харшрама закричала, когда увидела, как он с трудом входит в зал. Когда она подбежала и прыгнула в его объятия, мое сердце сжалось при виде их воссоединения. Она осыпала его лицо поцелуями, а он вцепился в нее так, словно она была сбывшейся мечтой. Только целитель смог растащить их, так как нужно было осмотреть полученные Харшрамом раны, не говоря уже о годе жестокого обращения со стороны чужого племени.