Все. Хватит. Бросаю этот чертов отпуск и еду пахать как наш знаменитый раб на галерах. И будь что будет. Трепещите дяди с толстыми бумажниками, я за вами еду.
Подхватив своего другана я направился к одиноко стоявшему такси и в этот миг увидел в отражении витрины Это. Она стояла и от ее одинокой фигурки разлетались в стороны искорки золотистого огня. Манекен женщины был облачен в одежду для носки предпочтительно в странах с пустынью. На моих кроссовках что-то зазвенело. Я посмотрел вниз и от удивления аж хрюкнул. Все привязанные к шнуркам блестки напряглись и буквально тянулись по воздуху к этой фигурке в витрине. Притянутые неведомой фигней, они просто так и стремились сорваться со шнуровки и влететь в стекло витрины. Я бросив приятеля, сорвался на бег к такси. Нагло оттолкнув подходившую парочку парней, влетел на заднее сиденье и достав из кармана клетчатой рубанки пару тысяч кинул их водиле с возгласом:
-Гони, друг.
И он, поняв без слов, рванул с бешенным скрипом тормозных колодок, и понесся прямо по улице. А у меня на душе был дикий страх и понимание, что вот, нашли. И даже не кажется, а точно. Уверен, там и камера стояла для фиксации. Мдаа, влип телок, пора когти срочно рвать. Хоть куда, но срочно и сию секунду. И мы неслись. По спящему городу в сторону выезда на МКАД.
"Хоть бы пронесло, хоть бы пронесло..."
Как мантру повторял я, а сам бешено снимал шнурки с нанизанными на них чешуйками. Складировав это поближе к сердцу в бумажник, опомнился, переложил в парик и засунул за пазуху на пузо, сразу обрел такую необходимую каждому зажиточному мужчине вещь. И понимал - не обошлось. Мляяя.... Ну значит буду бежать, прятаться, врать, воровать, убивать и, вновь, прятаться. Мне не впервой. Так что...
-Поехали, дорогой. Тут останови. Держи еще тысячу. Удачи.
И ловлю еще одно такси, и так раз шесть. Уверен, сегодня на мне эти работники руля и подседельной продажи алкоголя перевыполнили план. А мы будем бежать, бежать и снова бежать, как завещал нам... Хотя, о чем это я....
Глава 7.
Мне кланялись вновь и вновь, стоящие на нашей лестничной площадке. Их было так много, каждый раз, как я выходила за дверь, что эти сборища не могли не привлечь внимания полиции. Но даже с условием их разгона, каждую ночь их приходило все большее количество. Как они умудрялись проскочить всеведающую консьержку, каким образом находили мой адрес, умудрялись забраться в закрытый подъезд - было неизвестно. Они шли и шли. Подходили на улице во время прогулки на детской площадке с детьми, чтобы коснуться хотя бы краешка платья рукой, ловили меня в магазине во время покупок, просили благословения при заключении брака и помолвки. Все это выглядело полным абсурдом. Я не была той, способной им помочь, но они каждый раз получали от меня то единственное, что ждали. Проклятие снималось вновь и вновь. Всякий носящий в себе частичку Хаоса был освобожден от нее. Каждая нежить -помилована. Каждый проклятый -очищен. И даже если они молили меня о казни и освобождении от мук и смерти - все равно, каждый был спасен. Я умоляла их не приходить к моему дому, не трогать детей, сменила место жительство сняв квартиру, но каждый раз они находили меня своим чутьем, и умоляли, умоляли и просили. Я жила в страхе ожидания, что вот однажды придет полиция и тогда... Дальше мое воображение начинало буксовать, прорисовывая одни только шизофренические виды пыток, вплоть до засовывания бутылок.... Ну прочие страхи. А все произошло как-то буднично. На прогулке ко мне подсел довольно-таки молодой человек. Примерно моего возраста, то есть лет 20-25, и предложил- попросил поговорить о сложившейся ситуации. Я сжалась внутренне, и приготовилась только врать, но он сразу поставил меня на место. Рассказал о множестве допрошенных, о сложности контролировать моих посетителей, о том, что они в курсе кто я. Тут просто вскинулась, но не дождалась его торжествующей улыбки. В его глазах стояла печаль. И еще жалость. Он меня жалел. А потом он попросил о встрече. Я отказалась, и он тяжело вздохнув рассказал о той тайне, что свалилась на их отдел. Тайна появления миллиарда ДНК в крови взятой с ног пауков.
Даже мне не было это известно. И конечно, я вновь и вновь отрицала, и гнала его, гнала чуть ли не поганой метлой от себя от своих детей, из своей жизни... Но получила в ответ непонимающий взгляд усталого молодого человека, замордованного начальством и Делом.
В этот момент к нам подошел один из просителей, и, поклонившись мне, протянул руку для прикосновения-благословения к моей одежде. Мне ничего не оставалось делать как пожать ее. Ну не могла же я допустить, чтобы он воочию видел, как дар действует на просящих. Да, у них, по его словам, есть видео записи, да, они со стороны наблюдали не раз, как просящие видоизменялись, но вот так, в шаге от меня... Просто недопустимо. Итак, не глядя на просителя, я пожала ему руку, и он ... рассыпался в пыль у моих ног. Ошарашенный сотрудник полиции, аж отпрыгнул со скамейки, впечатавшись спиной в оградку детской площадки. Его глаза были размером с пол лица, открытый рот в гримасе ужаса прилепился к нему. Он стал похож на тех ненормальных больных шизофренией, что так часто показывают по телеку. И тут Сашка решил поиграть с камешками, что лежали в одной из песочниц. И подкинув один вверх настолько насколько может это сделать полуторалетний ребенок, обрадованно засмеялся. Галька повисла в воздухе и не падала вниз, но сын решил не останавливаться на достигнутом, и подбросил еще и еще один голыш, и те закрутились вокруг него в непонятном хороводе движения планет. Мамочки, те что стояли около той песочницы где водился Сашка, с возгласами восхищения рассматривали двигающиеся камешки, пока касанием руки не сбили с орбиты один из них, и он не упал на землю. Тогда они похватали своих малышей и унеслись в площадки вон, как стая кобылиц в весеннем гоне. А отошедший от изумления полицейский мне предложил продолжить беседу где-нибудь в более спокойном месте. От кого спокойном? От моих детей? От меня? От того непонятного окружения просящих, что жалобно жались по углам двора в котором я гуляла с детьми, боясь подойди в присутствии человека в погонах, и того ужаса, что только что произошло?