Теперь им с Второй оставалось только сыграть на чувствах и инсценировать продуманную до мелочей сцену, к которой они готовились в темноте, когда все спали, а часовые окутывались заклинанием оглушения. Скрываться стало для нее привычной затеей за пять месяцев странствий.
Вот и сейчас, сидя на одной из ниш и созерцая всю красоту Морозных гор и Арборской глуши, которая простиралась так далеко на север, завершаясь соединением отрога двух гор, наверняка было застроено эльфийскими замками и дворцами, ранее охраняемыми храмом Митал, она размышляла о прошлом и будущем, которого вот-вот настигнет. Сколько всего таил этот волшебный лес под защитой верных бессмертных стражей и скалистых утесов…
Джей потерла переносицу кончиками указательного и среднего пальца, глотая заваренный чай. Она не любила чай в общем, но были редкие сорта, которые она могла пить днями напролет. А это было похоже на моченые шишки, сдобренные травяным крошевом, однако разгоняло усталость и придавало сил для предстоящей нелегкой задачи, предстоящей им сегодня. Просторная зала, в которой стоял потухший портал и деловито разложились уставшие с пути эльфы, освещалась парой факелов, раздобытых магами, поэтому дальний конец комнаты, больше напоминавшей верхушку башни, освещался лучше, чем ее приоконная половина. Бойниц было шесть, и свет вечернего неба падал в них столбами, разрезая хлипкую темноту и играя бликами пыли.
Она соскользнула с каменной стенки, приземляясь с характерным хлопком и, кинула железную кружку лежащей завернутой в шкуру Оуриэль, ознаменовав начало картины действий, крадучись пошла к задумчиво развалившемуся магу. Он казался беззаботным на фоне кутерьмы происходящей вокруг, что было неудивительно, учитывая его продолжительность жизни. Это был пятый или шестой раз, когда она решилась с ним поболтать не по делу, как светские граждане былых времен.
В прошлый раз она спросила, как долго он запоминал все тропы и почему их путь такой продолжительный, на что получила в ответ смешок и взгляд аля «Дети, что с них взять.» Но он забыл, что приходится стать взрослыми в этом мире слишком рано. Поэтому сейчас она приземлилась рядом с ним с гримасой туманного спокойствия, краем глаза незаметно следя, как поочередно засыпали «усталые» путники.
— Какой он сейчас? — она села поближе к эльфу, кутаясь в свою мантию с мехом и касаясь головой его плеча. Он видит в ней лишь игрушку его господина, пусть продолжает так думать еще ненадолго, пока не поймет, что она зверь, а не питомец.
— Фен`Харел… — он протянул его имя, бросив лишь один безынтересный взгляд на собеседницу и устремившись в чертоги своей меланхоличной памяти. — Он… Фен`Харел. — он сузил глаза, скрещивая руки на груди и расправляя плечи, чтобы поднять глаза к потолку. Она нашла то самое слабое место у почти всех его слуг. Разговоры о нем вводили их в ступор и замешательство, потому что они, за редким исключением, знали его только как слуги. Она же была его другом, любовницей и командором. Но слугой — никогда. И пусть все плясали под его дудку с самого Конклава, она всегда шла своей дорогой жизни.
— Как давно ты его знаешь? — ее глаза светились почти искренним интересом, если бы в данный момент ее подруга не накладывала усыпляющие чары на окружавшую их стражу. Последовала секундная заминка, которую он использовал, дабы покопаться в памяти. — Я знал его с самого рождения и носил его валасслин. До тех пор пока он не отправил меня в храм Митал, к Источнику. А потом он сверг рабство, создал Завесу и мы ушли в Утенеру до поры до времени. Ты мне, кстати спасла жизнь, там в храме. — он дернул бровью все еще продолжая смотреть совершенно в другую сторону от отряда.
— Мы, Инквизиторы, все и всех спасаем. Верно, Оул? — девушка поддакнула, давая знак, что она окончила усыплять всех. Теперь дело было за ней и нужно было справиться с довольно сильным противником, не вызвав подозрений. Она кашлянула, все-таки заставив его обратить на нее внимание. — А что ты знаешь об этом? — она закатала рукав мантии чародея, протягивая ему левое предплечье, еле заметно улыбаясь. Армзаир криво ухмыльнулся, беря в руки ее тонкое запястье.
— Волк подарил? — он поднял одну бровь, постаравшись остаться спокойным. Магия тонкой ниткой заскользила по ней, проникая в руки становящегося сонным древнего эльфа, глаза которого начали немедленно затухать, угасая вместе со сном. Она улыбнулась, шумно выдыхая и освобождая запястье из его рук…
Но эльф дернул ее на себя, отшвыривая затем, нехилой ледяной глыбой. Джей вскрикнула, пересиливая боль и открывая глаза и созерцая, как маг, хитро щурясь, поднялся вместе с посохом, насылая развеяние на спящий отряд, который в непонимании начал просыпаться, крутя головами и прожигая взглядом двух эльфиек, одна из которых склонилась над другой.
— Думали, я не замечу? Думали, я… не замечу? — он рассмеялся, тихо и противно. — Я же пытался по-хорошему. — Джей, наконец, кое-как подлатав кровотечение чуть ниже ребра и забыв о боли от холода, швырнула в него стену, сосредоточив ману в левой руке и накрывая их щитом.
Все шло не так. Не так как должно. План был растоптан по ее глупой неосторожности и теперь придется или убить их всех, что будет весьма прискорбно, или сейчас превратиться в Высшую драконицу и расшвырять стены этого зала и улететь. Но ни один из вариантов ей не нравился.
В ее щит прилетели молнии, от того долийского мага, который стоял в боевой позе, хищно сощурившись. Воины начали обступать их по кругу, готовя кинжалы и мечи и смиренно выжидая, когда щит истощит ее запас маны, которая пока что, истощаться не собиралась. Она шлепнула по руке эльфийку.
— Доберись до посохов. Никого не убивать, только защита. Затем беги к любому из окон и жди меня. Эти сопляки сейчас увидят мой гнев.
— она обнажила белые ровные зубы, рассмеявшись и убедившись, что еще больше побелевшая и перепуганная долийка создала щит, сняла свой, с готовностью вступая в бой.
Одна против десяти вооруженных самым разным видом оружия эльфов. Это будет непросто. Но она выбиралась из передряг и похуже, как, например, тогда в гномьем тейге, который полностью заняли Порождения Тьмы. Поэтому щит на ее руке стал больше похож на обычный пехотный, которые носила Кассандра и сейчас в ее руке заискрился магический огонек.
Первым на нее бросился все тот же древний эльф, прикрикнув что-то на своих солдат и Джей получила каменным кулаком под грудь, но большая его часть разбилась о щит, хотя осколки с кровавыми всхлюпами врезались в ее кожу. Ее ответом послужил завесный кулак, пригвоздивший ошарашенного эльфа к стене и выкинувший его из боя. Солас научил.
Вторая пара бойцов, вышедших из кольца, с криком бросились на нее, окружая и орудуя своими мечами, больше напоминавшими игрушки, и, успев достать только до ее руки, были откинуты из игры ледяной стеной, превратившей еще трех эльфов в визжащие ледяные глыбы. Их наверняка разрывала адская боль. Но маг уже запустил в нее огненный шар и тот жидким пламенем растекся по магической руке со щитом, опаляя ее жаром и прожигая мерзкими брызгами в нескольких местах ее куртку и плоть.
Она стиснула зубы настолько, насколько позволял человеческий рот, чтобы не закричать, меняя позицию и отбрасывая воина с двуручником ударом духовного клинка полоснувшего его по доспехам с огромной силой.
Но что означало выводить бойцов из строя, не используя смерть? Это как будто тут жили духи, и они снова возвращались в бой мертвецами, но только живыми.
Еще несколько эльфов она расшвыряла взрывом разума, не успев закрыться от одного из клинков, рассекшего мышцу на ее левой ноге, она вскрикнула, еле успев выставить перед собой щит от того чтобы быть расплавленной заживо струей огня выпущенной Первым, падая на одно колено и стараясь глушить собственный крик от мерзостного ощущения струящейся по ноге липкой крови, намочившей штанину и не дающей встать.