Вокруг них множились голубоватые активные элувианы самых разных видов, размеров и назначений. Перекресток больше не был тем жалким подобием эльфийского кладбища, каким он запомнился ей несколько лет назад.
Горделивый, пышный, блистательный, словно он никогда не был запечатан и не пустовал тысячелетиями под властью одного лишь времени.
Легкие позолоченные кожаные сапоги на ногах не сковывали движения и были почти скрыты полами белого платья, которое Солас заставил ее не снимать. И вот, наконец, пройдя очередной ряд зеркал, он подвел ее к такому же зеркалу, что стояло в замке. Его мутная, грязно-золотистая поверхность не вписывалась в то разнообразие представленное Перекрестком, готовым отвести тебя куда угодно.
Ужасный Волк отпустил ее руку, молча, лишь одним единственным кивком головы дав указание, которому она также беспрекословно повиновалась, молниеносно выставив вперед магическую руку, надписи на которой не скрывала полупрозрачная ткань белых рукавов. Да, и скрывать ее было уже не нужно, и та, оставалась лишь шрамом, напоминавшем о ее бремени Инквизитора. Надписи вспыхнули, вместе ее с ее певучим голосом, с которым она произнесла ключ-слово, а затем и заклинание, вводящее элувиан в подчинение общему паролю, единому для всей сети и пропускающее только эльфов. Таким образом с этим небольшим изменением заклинания, люди, гномы и кунари, решившие пройти без личного позволения Фен`Харела, врежутся в стекло.
Элувиан заиграл световыми пятнами, сначала нежно-голубыми и робкими, а затем стал ярче, насыщенней и с белой вспышкой покрылся рябью от ее прикосновения, оставаясь заходиться трепещущим текучим светом. Солас торжествующе кивнул головой, с восторгом смотря на девушку, которая только что разрушила предпоследний «барьер» между их планом и реальностью. Они снова взялись за руки, крепко сжимая их, будто время, могло разъединить их вновь.
Сердце билось слишком гулко, а дыхание было слишком частым, но они как по команде, синхронно сделали шаг вперед, вглубь зазеркалья, очутившись в кладовой Скайхолда.
Эльф тихо засмеялся, смотря на легкую растерянность Лавеллан. Он протянул руку, притягивая Вестницу ближе к себе и покидая тесную кладовую, выходя в ее роскошный сад, который она обустроила для сбора трав. Он цвел и благоухал, приветствуя новых хозяев недремлющей крепости, ударявшей им в лицо, порывами нежного ветра, ласкового и манящего, отчего эльфы, держась за руки, даже прикрыли глаза от наслаждения. Будто бы она снова в лесу и все это лишь кошмар… или сладкий сон. Она не могла решить.
Сзади послышались легкие шаги Абеласа и Оуриэль, которой тот что-то объяснял, с тенью улыбки на лице, наблюдая, как та прячет глаза, смущается и стесняется своего учителя. Это выглядело до жути забавно, и Ужасный Волк слегка постучал ее по плечу, проследив за вкрадчивым взглядом.
— Символично. — она обняла его одной рукой и прячась в тени большого дерева от лучей благолепного солнца, такого же доброжелательного к их приходу, как и весь замок, который будто бы ожил и заиграл совершенно новыми красками в их восприятии.
— Символично. — он обнял ее в ответ, закладывая свободную руку за свой пояс и приветственно кивнув элвену.
— Мы отправимся на разведку. Проследите, чтобы все нашли свое дело и занялись им, также, надо дождаться и разместить всех. Выберете любые покои, мы с Джейр`ан будем в башне, как и в прошлый раз. — Джей дернула бровью. Прошлый? Так комната, в которой она жила, принадлежала ему? Какая же жизнь ироничная штука.
Эльф, внимательно выслушав его, бросил отрывистый взгляд на Оул, которая застыла рядом с ним и, поклонившись и взяв ее за локоть, повел ее обучаться вникать в государственные вопросы и прочую организационную лабуду, которой они должны теперь были управлять. Инквизитор все следила за ним и его взглядом и понимала, что ее маленькая долийка в надежных руках и от этого становилось значительно легче.
Но теперь на нее обратился бархатистый взгляд серо-голубых осторожных глаз, так и сверкавших от хитрости. Она натянуто нахмурилась, встречаясь глазами с прежним Отступником, в которых отчетливо начал играть детский задор. Она посмотрела по сторонам, обнаруживая, что эльфы еще не начали пребывать и, взвизгнув, понеслась прочь из сада, под смех и стук шагов преследовавшего ее эльфа. Они неслись по Tarasil`an Te`las перескакивая через мрачные атрибуты обстановки с драконами и, достигнув заветной двери в большом зале, которая по лестнице вела к некогда ее комнате, она прислонилась к ней спиной, с пленительной улыбкой загораживая вход нависшему над ней Ужасному Волку.
Тот притворно зарычал, ставя руки по обе стороны от ее головы, и касаясь пальцами ее волос, создал зрительный контакт, который ей не хотелось разрывать. А потом, быстро воспользовавшись секундным замешательством, он примкнул к ее рту, слегка прикусывая верхнюю губу и, открывая дверь позади нее легким движением и подхватывая потерявшую от неожиданного исчезновения опоры равновесия эльфийку на руки, смеющуюся и вновь делавшую слабые попытки что-то предпринять для освобождения из пленительных объятий.
Он спокойно прошел дальше, неся ее и, телекинезом закрыв за собой дверь, пошел наверх по ступеням, проходя через галереи, которые так и не были до конца починены и являлись в некоторых местах убежищем одного лишь ветра, и арки, с раскрошившимися от времени и отсутствия умелых рук кирпичами. А Вестница перевесилась через его руки, вырисовывая рукой в воздухе полоску и любуясь открывающимися видами потолка и таких родных для нее стен, с все еще висящими долийскими гобеленами.
Несмотря на всю божественную муть, которой shemlen пожелали окутать лидера их замечательной Инквизиции, вместе с громкими словами вроде Вестницы Андрасте, она оставалось эльфанутой, как сказала бы Сэра, всей душой и даже знамена, не говоря уж о символике, занавесках и окнах были исполнены в лучших традициях ее народа. Таким образом, все ее окружение составляли эльфы и драконы. Впрочем, ничего не изменилось.
— Надеюсь никто не застанет нас за тем, как ты освящаешь моим образом свою комнату. — она подавилось смешком, пригибая голову, чтобы не задеть дверной проем, по ее мнение слишком узкий для этой комнаты на вершине самой высокой башни в Скайхолде.
— Нашу комнату. Бегать к тебе с первого этажа из ротонды, даже мне, иногда было проблематично. — он хитро улыбнулся, ставя ее на верхнюю ступеньку и давая волю заново исследовать Инквизиторские покои, оставленные ей много месяцев назад.
— Тебя никто не заставлял уходить от меня. Но тебе же надо было поддерживать образ, Ужасный Волк, ужасный долг, брошу любовь всей своей жизни, у-у-у… Во имя эльфов! — она еле сдерживая смех пародировала его, под притворно-уничтожающим взглядом эльфа, который так и говорил о том, что он вот-вот набросится на нее и растерзает, но девушка отвернулась, перебежками ступая по ковру и растворяя перед собой витражные створчатые двери на один из двух просторных балконов.
Виды Скайхолда. Одно из множеств эльфийских чудес света. Она установилась у поручня, опираясь на него и подставляя лицо морозному ветру и ощущая рукой приятную ткань одежды Фен`Харела, который остановился рядом с ней с немым восхищением окунаясь в воспоминания связанные с этим местом.
— Здесь все также. И такое чистое, будто кто-то убирался перед нашим приходом. Неужели те эльфийские слуги и есть твои агенты… — она задумчиво посмаковала констатированный ей только что факт. — Действительно, все время мне подавали вино и приносили отчеты агенты Фен`Харела. — Тот еле заметно дернул плечами, складывая губы в загадочную улыбку.
— Один из них был агентом кунари. Недолго, правда. — он ухмыльнулся под ее пристальным взглядом. Она оглядела пустынный двор, в который по лестницам в нескольких местах уже начали спускаться эльфы. Ведь все те люди, что остались здесь, наверняка не спроважены отсюда, а скинуты в какую-нибудь глубокую трещину в скале где-то в горах. С роспуском Инквизиции все должны были уйти. Но как докладывала Бриала, некоторые остались.