- О чём ты задумался? - Лена погладила ладонями руки Виталия, обращая на себя его внимание.
- Да так, - он попытался уклониться от ответа.
- Ну, - обиженно протянула она и потрясла его руки.
- О будущем.
- И что там? - она немного неуверенно улыбнулась, повернувшись к нему, и заглянула в его глаза.
- К нам на днях прибывает пополнение, а значит, и высадка где-то не за горами.
Она обняла его и приблизилась, а потом погладила рукой по волосам.
- Но вам ведь дадут оружие, которое их убивает быстро, и вы сможете, как раньше, почти без потерь.
- Сможем, - легко улыбнулся он.
- Я тут думала, что было бы, если бы я осталась там? Сейчас бы ничего не знала, злилась на тебя, даже не знала бы где-ты и что делаешь.
- Наверное, так было бы лучше, - честно сказал он, - ты бы не боялась. Ну, по крайней мере, не так.
- Лучше знать, - она прижалась головой к его груди, - лучше быть рядом. Как ты говоришь - самое плохое - не иметь возможности что-то сделать. Я всегда вспоминаю тот день, когда мы встретились. Я увидела тебя, без сознания в реанимационной маске, и я в тот момент знала, что нужно делать. До этого я уже видела многих раненых, и когда хирург начал доставать пули и восстанавливать твою руку, я уже знала, что всё будет хорошо.
- Ты моя умница, - он погладил её по волосам, - мы справимся со всем.
Он ощущал тепло. И телесное и душевное. Сейчас он чувствовал всю полноту красок этой жизни, несмотря на то, что в паре метров впереди был холодный и пустой космос. И настолько же бескрайний. Говорят, что о бесконечности вселенной лучше не думать, как и о многом другом. Но сейчас, когда он в неполные двадцать лет чувствовал всю полноту жизни, пустота и мрак его не пугали. Важно было не быть одному. Важно было ощущать плечо близкого и любимого человека, пусть даже это хрупкое плечико девушки. Оборона Ориума среди прочего показала ему, насколько твёрдым и надёжным оно может быть. Но ещё важнее для него было не бояться при надобности подставить своё плечо или закрыть собой то, что ему дорого.
- Главное, чтобы мы были вместе, - сказал он, - всегда.
- Вы что-то не в ту сторону думаете, рядовой, - сказала она, - ещё только поженились, а уже сомневаетесь?
- Никогда! - он резко присел, подхватил её под колени и резко распрямился, подняв вверх.
Она вскрикнула и тут же ухватилась за его плечи, боясь потерять равновесие.
- Чувствуешь новый масштаб? - сказал он, подняв голову.
- Да, да, только отпусти, а то я сейчас упаду.
- Никуда ты не упадёшь, Зарубина, я тебя держу. И ронять не собираюсь.
Он отпустил одну руку, и Лена взвизгнула, резко опускаясь вниз, но он тут же подхватил её и поцеловал.
- Кстати, - сказал он, по её же просьбе, опуская её ноги на пол, - наш глубокоуважаемый советник всё же забыл одну формальность.
- Какую?
- А как же брачная ночь?
- Я думаю, Ира уже ушла. Хоть мы и не договаривались, она всё всегда понимает.
- Это очень хорошо.
- А тебя отпустят?
- Ну, если ты хочешь, я могу сбегать в блок и уточнить, но я думаю, у нас тоже все всё поймут. Главное, никому из офицеров на глаза не попасться, чтобы лишних вопросов не было, а так, я думаю, никто против не будет.
- Значит, идём, муж?
- Значит, идём, жена.
Он улыбнулся и провёл пальцем по её носу, а потом поцеловал в губы. В ту ночь они любили друг друга особенно страстно, долго не спали, много говорили о будущем, нежно целовали друг друга и мечтали.
Они не обсуждали это, но всегда теперь им виделась бесконечность. Это сложно было описать словами, но относительно легко ощутить. Это ощущает каждый, вглядываясь в звёздную сферу, которая всегда кажется далёкой, и которая всегда будет далека физически, но всегда будет ощущаться. Так и Виталий, когда его молодая жена засыпала, нежно обняв его и положив голову на грудь, смотря вверх, не видел перекрытий станции. Над ним простиралась звёздная сфера, бесконечная и прекрасная, и он ждал новых встреч с ней. Да, сейчас они взяли небольшую передышку, чтобы собраться и с новыми силами устремиться навстречу друг другу. Для него и его жены это будут шаги в неизвестность и вечность, и они смогут пройти их все, не отпуская руки друг друга, и всегда готовые на всё. Вот о чём ему больше сего нравилось думать, взирая в бесконечные дали, окроплённые звёздной россыпью.