— Вообще-то это не доказательство… Не прямое, во всяком случае.
— Так у нас и вовсе никаких доказательств нет, — я усмехнулся. — Одни версии.
— М-да… — он в задумчивости ударил по клавише пишущей машинки. Та звучно щелкнула. — И что делать будем?
— Ну, выход тут один, — решил я. — Спровоцировать его на какие-то действия.
— Как⁈
— А вот это надо думать.
— Думать! — он еще раз звучно долбанул по клавише. И еще раз. — Думать!..
И вдруг расплылся в улыбке.
— Слушай! А похоже уже никак не надо думать. Похоже, я придумал!..
Я вмиг догадался:
— Письмо?
— Точно!
Идея лейтенанта была такова: печатаем на машинке анонимное письмо неопределенно-зловещего содержания. Типа: «Нам все известно. Вам не уйти от ответственности. Но мы готовы молчать. Предлагаем встретиться и обсудить…» ну и так далее.
— Где встретиться? — спросил я.
— Надо выбрать самое глухое место. И не то, чтобы ночь… а сумерки.
— Хоздвор?
— Пожалуй.
И мы выработали план. В дальней части хоздвора на самом деле совсем безлюдно. Редко кто туда заходит. И строения заслоняют это место от любых глаз. Там лейтенант назначает встречу. А я с Громом в качестве силовой поддержки скрываюсь незаметно рядом. Есть там сарайчик, где хранится всякое барахло. Заведует этим делом Унгуряну, ключ у него можно взять легко под каким-то предлогом, он по бестолковости и не догадается. Мы спрячемся там, а Богомилов в назначенный час будет ждать снаружи. Ну, а дальше… по обстановке.
Риск? Авантюра? Еще какие! Но других вариантов нет.
Лейтенант надел нитяные рабочие перчатки — для понтов, чтобы отпечатков не оставлять. Ловко настучал на машинке письмо, заклеил в конверт.
— Под дверь кабинета подсуну, есть там щелочка… Ну, приступим!
И я пошел к себе, а он на второй этаж. В штабе уже было пусто, все разошлись, и сунуть письмо в кабинет замполита труда не составляло.
Встречу назначили на завтра в восемь вечера. Двадцать ноль-ноль.
На следующий день я вновь заступал в наряд. Гром был свободен от караульной службы, и взять его из вольера под предлогом потренироваться, отработать кое-какие упражнения, да просто побегать, подвигаться — никаких подозрений не вызывало, а хоздвор и окрестности самое подходящее место для таких разминок.
И мы действительно побегали, я заставил Грома взять несколько препятствий, что он с удовольствием исполнил, а потом потрепал его по загривку:
— Молодец! А теперь, дружище, за дело. Кажется, настал твой звездный час.
Время было примерно пол-восьмого. К этому времени мы уже надежно были скрыты от любых глаз за хозяйственными постройками. И прошмыгнули в сарайчик, где и затаились.
— Ну, брат, сидим тихо…
Без десяти восемь со стороны котельной — самый скрытный путь — появился Богомилов. Он казался спокойным, хотя наверняка сильно нервничал. Остановился именно там, где мы рассчитывали, за задней стеной хлева. Закурил. Почти докурив, вынул новую сигарету, прикурил от окурка…
И тут за углом хлева послышались торопливые шаги.
Глава 25
Гром насторожился, поднял уши. Я мягко положил руку ему на голову. Без слов дал понять, что нам сейчас надо быть беззвучными. И быть начеку. В любую секунду рвануть из засады.
Богомилов тоже услыхал шаги. Он резко повернулся влево
Из-за угла вышел… замполит!
Он слегка вздрогнул, увидев лейтенанта. Видать, ожидал чего-то другого. И кого-то.
— Богомилов?.. — спросил он удивленно и слегка растерянно.
— Синяков? — дерзко переспросил лейтенант.
Тот нахмурился:
— Что за тон, лейтенант? С кем говоришь⁈
Богомилов стоял ко мне спиной, но мне показалось, что я увидел его надменную ухмылку.
— А каким тоном мне говорить с изменником?
Подполковник показушно закипел:
— Ты… Ты, сопляк, думай, что говоришь! Это ты, значит, такую хрень написал в конверте?
— Написал я. Только не хрень, а правду. Будь это неправда, вы бы сюда не пришли, верно?
Синяков на мгновенье растерялся. Но тут же постарался собрать себя в злую пружину:
— Я? Да мне б взглянуть в глаза тому, кто это написал⁈
— Ну вот взглянули. Что дальше? На дуэль вызовете?
Правила вежливости никак не могли покинуть Богомилова. А подполковник, похоже, не знал, как ему строить тактику: то ли наезжать на визави, то ли начинать договариваться. Он стоял, надыбясь, в агрессивной позе, буравил лейтенанта свирепым взором, но на того, похоже, приемы устрашения не действовали.
Физически они были примерно равны: среднего роста, среднего телосложения. Подполковник, пожалуй, чуть пошире в плечах, но это преимущество настолько незначительное, что в возможной рукопашной схватке вряд ли бы оно сыграло роль. Кроме того, лейтенант предусмотрительно облачился в короткополый бушлат, то есть был он в таком полувоенном наряде. Замполит же был по полной форме, в пресловутом офицерском пальто. В нем биться, если что, было бы совсем неудобно.