Прибыв, я узнал страшную весть, погиб командир полка! Мы его помянули бутылкой водки.
Опять уходим на задание, растворяясь в вечерних сумерках. Впереди была неизвестность, она одновременно звала к себе и отталкивала. Я чувствовал неладное, я стал фаталистом, Судьбу не изменишь. Одна надежда, на помощь Бога! Сижу с бойцами в засаде, уже третьи сутки. Партизан не видно. Может почувствовали засаду? Подождем ещё сутки, потом сменим позиции. Внимание! Сержант подал знак о приближении бандитов. Весь напрягся, каждый мускул тела приготовился к бою. Сухо во рту – нервничаю. А вот и вижу гадов, идущих гуськом. По моему сигналу выстрелили солдаты. Электромагнитные импульсы пронзили тела бандитов и предателей. И тут прямо в тыл к нам вышла другая группа партизан. Ими руководил Иван Симов.
– Огонь из ПРК! – рявкнул я в эфир солдатам.
И оставляя за собой шлейфы сероватого цвета, гранаты ушли в сторону целей. Фонтанчики земли, огня и дыма, поднялись вверх, оставляя после себя убитых партизан. Но бандитов больше сотни. Нас же всего шестнадцать. Шестнадцать спецназовцев, но пацанов. Жить хотелось, и помирать вроде рано. Замолк сержант, остекленевшие глаза смотрят в Небо, словно ждут помощи оттуда, по нам не стреляют из ПРК. Почему? Так бы они быстро нас уничтожили.
– Огонь из ПРК до последнего снаряда – приказал я.
И снаряды вновь ушли в сторону позиций повстанцев. И так повторялось несколько раз. Снаряды закончились. Сепаратисты понеся огромные потери всё равно не применяют ПРК! Тут меня осенило: они хотят нас взять в плен. Но я им не сдамся. Еще полчаса отстреливаемся, боекомплект походит к исходу, даже запасные аккумуляторы почти «сдохли». Тут что-то необъяснимое: партизаны отступают! А нас всего в живых – пять! Вдруг мы слышим:
– Братцы, а вот и мы!
– Кто такие? – не понял я.
– Разведбат!
– Какая часть? – ведь сепаратисты могли пойти на хитрость.
– 19980.
Да, номер совпадал, но всё может быть.
– Какой позывной у командира 4 взвода, 3 роты? – задал вопрос вновь я.
– Гусь лапчатый.
На сердце полегчало, свои.
Поднялся, и тут когда я увидел в скафандрах наших десантников, упал. Очнулся в госпитале, ранило, осколком от ПРК.
Лагерь сепаратистов, майор Симов.
Ну вот и ухожу на задание. Задолбался я балду гонять, военным специалистом. Хоть постреляю. Ухожу в форме «хамелеон», но в рюкзак положил голографический костюм снайпера. Лицо измазал в грим, помолился и ушел. Если погибну, то неизвестным. Лучше не попасть в руки противнику. Империя нелегально помогает сепаратистам, а следовательно я – наёмник по межпланетному праву.
Жаль, что мой план по взятию спецназовцев Федерации в плен провалился.
Лежу, расстояние 2300 метров до позиции Спецназ Федерации. Вот умник вышел утречком, и пошёл в сортир. Ладно, пусть опорожнится в последний раз. А вот и второй вышел и курит. Не знаешь: здоровью вредит курение! Палец нажал на курок, спецназовец, сидя на ступенях, упал, спиной на землю, а сигарета всё торчала изо рта. Прости Господи, прошептал я. А вот и второй из сортира вышел, на вид не больше 20 лет. Посмотрел в голубое небо. Спуск на курок. Мёртв. Я, ухожу…
Наши агенты среди гражданского населения доложили, что после моих выстрелов, батальон поднялся по тревоге. Пусть ищут, дураки.
Через четверо суток, я снова залег у позиций батальона Спецназ. Ливень шёл стеной, но мой прицел помогает во всем. Я убил часового.
Месяц спустя, Гарри Смит
Я вернулся к своим ребятам из госпиталя. Зашёл в коттедж, и мутно стало. На столе стояли три стакана с проклятой поминальной водкой и кусками хлеба, положенными сверху краёв. Три бойца погибли за время моего отсутствия. Мама, если хочешь, чтобы я вернулся, молись, молись почаще.
Майор Симов
Вышел утречком из палатки и любовался красивыми горами. И вдруг обратил свой взор на лагерь – увидел пленных солдат Федерации. Молодцы, ребята, в плен взяли ублюдков! Ко мне подбежал помощник полевого командира.
– Господин, офицер, Вас зовёт «бригадный генерал».
Я пошёл в строну командирской палатки, на ходу закуривая сигарету.
– Здравия желаю! – заорал я, войдя в палатку.
Кстати, они не знали моего настоящего имени и фамилии, я был для них просто «Ястреб».
– Проходи Ястреб! У меня к тебе просьба, не вмешивайся.