У него было пять жен.
Четыре отравились грибами, а пятая упала с лестницы и сломала себе шею.
- Почему пятая не отравилась грибами? - профессор Дэвидсон тупо спросил.
- Потому что пятая не любила грибы, - Лавуазье закурил вторую сигарету. - Теперь полковник Флеминг завидный жених.
Но Кончита поставила ему условие: после свадьбы в их доме не должно быть ни грибов, ни лестниц.
- После свадьбы? - профессор присел на ступеньку трапа фрегата.
- Не ссы, Дэвидсон, - видно, что "не ссы" - любимая присказка пилота Лавуазье. - К твоей Кончите еще генерал Жасмин подкатывает.
Она же не дура выходить за простого полковника Флеминга, когда рядом маячит генерал. - Лавуазье наклонился и доверительно сообщил окаменевшему от шквала новостей военному профессору Дэвидсону. - Вернется к тебе твоя Кончита.
Господа высшие офицеры побалуются с ней и бросят.
Кому нужна простая секретарша в звании обер лейтенанта?
- Мне нужна простая секретарша Кончита в звании обер лейтенанта, - голос профессора доносился как из могилы.
Я никогда не слышала голосов из могил, но предполагаю, что именно так они должны звучать.
- Поэтому ты ей по огромному секрету сообщил важную государственную тайну, что новобранки Джейн и Бонни по результатам теста определены в особую пехоту?
И еще не просто написали тесты, а на 100 процентов!
Об этом Кончита сразу же разболтала не только в канцелярии, но еще и в открытой передаче своим подружкам по Космической связи.
О Джейн и Бонни теперь знают не только в нашей Империи, но и в тайных службах жухраев. - Пилот дернул профессора за ухо: - Выходи из комы, Дэвидсон, а то Кончиту упустишь.
- Я пропал, - профессор Дэвидсон достал из кармана кителя именной бластер.
Кого он хочет застрелить? Себя, потому что разболтал военную тайну?
Пилота Лавуазье, за то, что он много знает?
Или - меня и Бонни, потому что мы во всем виноваты?
- Ты еще не пропал, - Лавуазье отобрал у профессора бластер и зашвырнул в помойный ящик. - А вот он пропал. - Пилот указала на стройного импозантного мужчину.
Он одет с иголочки - дорого, со вкусом.
Черные волосы прилизаны в идеальной стрижке.
Лицо - бесстрастное, словно только что сошло с картинки модного журнала.
Или, действительно, его лицо сошло оттуда?
Только четыре конвойных портили идеальный образ красавца. - Жухрайский шпион.
Он, гад, подсыпал песок в тормозные колодки гиперпросранственных двигателей.
Космолеты разгонялись, а потом не могли затормозить.
Так и пролетали всю Вселенную и уходили в действительно пустое пространство.
Туда, где ничего нет.
Ни слуху о них, ни духу.
Пять фрегатов из-за этого шпиона мы потеряли, пока его изобличили.
- Извините, военный пилот, - я сгорала от любопытства. - Впервые вижу жухрая, да еще он и диверсантом оказался. - Выглядит он прилично, не похож на злодея.
- Его образ - маска, - пилот сплюнул на бетонные плиты космодрома. - Кстати, девочки, если хотите плюнуть, то плюйте сейчас, сколько душе угодно.
Но на борту плевать запрещено - плохая примета.
- Жухрайского шпиона ведут на допрос? - Бонни спросила с жадным любопытством.
У нее даже носик вытянулся и соски затвердели.
- Девочка, - пилот Лавуазье называл нас девочками (мы не против!). - В имперской армии каждый солдат - это кто?
- Каждый солдат это кто? - Бонни округлила глаза в ожидании откровения от пилота.
- Каждый солдат - боевая единица, - пилот назидательно поднял руку с вытянутым пальцем, что означало, наверно, цифру один.
- Все мы цифры, - я вспомнила мудрость другого военного. - Чем дольше служит солдат, тем больше Империя на него тратит, тем дороже солдат.
- Умница, девочка, - Лавуазье ласково погладил меня по головке. - Отличница?
- Отличница всегда и везде! - Я ответила с огоньком.
Вот только по поводу "везде" я напрасно, наверно, заикнулась.
Военный профессор майор Дэвидсон и пилот Лавуазье стали рассматривать меня с пристрастием.
Как только я и Бонни покинули родную Планету Натура в конфедерации Галактик Натура, так сразу все стали пялиться на нас с интересом.
Что они находят любопытного в двух обнаженных восемнадцатилетних девушках?