- Я слишком разборчив в невестах и дорого беру за свои сексуальные услуги, - мистер Солод оглушил меня.
Я думала, что делаю ему одолжение, что молодая, красивая и дерзкая радую его взгляд и руки.
Но, на самом деле, сэр Солод считал себя выше меня, - на лице Жармионе появилась горькая кривая улыбка. - Я же дикарка, туземка необразованная подстилка.
- Жармионе, ты не туземка и не дикарка, - я закусила губу, потому что поймала себя на мысли, что сама думала о Жармионе, что она дикарка и туземка. - Даже, если туземка и дикарка, то это, как ты поняла, намного престижнее, чем какой-то занюханный контрабандист старый с его мамой в паутине.
Он всего боится: налогов, санитарной службы, полиции, таможни, обнищания, удара по затылку молотком.
Разве это жизнь, разве это цивилизация? - Я поняла, что вступила на опасную тропинку рассуждения о политике, поэтому замолчала.
- Сэр Солод попытался усадить меня к себе на колени, но я не далась, - Жармионе мстительно улыбнулась воспоминаниям. - Я сказала, что пункта о сидении на коленях в нашем договоре о сотрудничестве нет.
"Возможно, что твои прелести тебя больше радуют, чем мои, - мистер Солод обрадовался, хотя должен был разозлиться. - Ты виновата, а не я.
Я испытываю огромное облегчение, которое снисходит на меня откровением.
Я чувствую себя невероятной усталым, потому что ты ерепенишься и не желаешь быть покорной девочкой, туземка.
За то, что ты нарушила нашу невидимую связь и не угробила меня свадьбой на тебе, я угощу тебя свининой". - Сэр Солод из холодильника извлек замерзший кусок мяса и протянул мне, как дрессированной собачке.
Я не избалована деликатесами на Эвкалипте, поэтому жадно вцепилась зубами в ароматный кусок.
"Дон Солод, что это за чудо? - свинина расплавилась от моего восторга, жир стекал по подбородку на грудь.
Я размазывала его по грудям. - Я никогда прежде не ела подобного мяса".
"Ты еще черную икру белуги не пробовала, деточка", - Солод одарил меня живой улыбкой, нежной, как обаяние цветущих джунглей.
Мое сердце заколотилось в предвкушении прекрасного.
И это прекрасное зарей восходило в моем воображении - загадочная деликатесная черная икра белуги.
"У вас есть эта замечательная икра белуги?" - я готова была на все, лишь бы попробовать.
Да, на все! - Жармионе покраснела и щедро насыпала ячменной крупы в котелок. - Дон Солод пожал плечами:
"Я верю тебе, Жармионе, он произнёс слишком спокойно. - Но даже я, прославленный контрабандист, лауреат премии Императора в области контрабанды, пробовал черную икру белуги всего лишь пять раз.
И каждый из этих пяти раз - знаменательный в моей жизни.
Ты согласна со мной, девочка?"
"Конечно, мистер Солод", - я почувствовала благодарность за то, что великий мистер Солод поделился со мной свининой и рассказал о черной икре белуги.
Внезапно меня охватила крайняя слабость.
В губах появился адский огонь.
Я хотела своими губами прикоснуться к губам контрабандиста, к губам, которые целых пять раз пробовали черную икру белуги.
Я решительно присела на колени мистера Солода.
"Полегче, девочка, - колени сэра Солода затрещали. - Ты, конечно, тростинка, как пушинка, но все же я уже не мальчик, не пионер освоения Космоса".
Но я не слушала старческий бред контрабандиста.
Я накрыла его сухие шершавые губы своими горячими губами, искала на его губах атомы икры белуги.
Вдруг, что-то да осталось еще?
Монсиньеор Солод обмер.
"Как бы я не презирала туземцев, но мысль о том, что многие годы вы живете в уверенности, что все так в жизни просто, заставляет меня испытать чувство легкой эйфории, - сэр Солод снял меня с коленей, разделся и улегся на стол. - Девушки теперь для меня - тяжелая ноша.
Без дополнительной подпитки я чувствую себя стекляшкой, а после порции черной икры белуги превращаюсь в бриллиант". - Сэр Солод еще много говорил о себе, но мои чувства стали охладевать.
Голый контрабандист на столе напоминал мне нашего вождя племени.
А к вождю у меня не возникало никаких чувств.
Тем более, что ни сэр Солод, ни вождь никогда не угощали меня черной икрой белуги. - Жармионе замолчала, а потом жадно посмотрела на меня и на Бонни.
- Неужели? - она прошептала, но мы все поняли.
- Жармионе, - я присела рядом с дикаркой, хотя уже понятие "дикарка" стиралось в моем мышлении. - Приготовься к самому худшему.
- Я догадываюсь, - Жармионе задрожала.
- Дело в том, что у нас на Натуре, свинина и черная икра белуги - пища для бедных, для очень бедных.