Никто в последние двадцать лет из нашего сектора Галактик не сдал тест на космическую пехоту.
- Дон майор Дэвидсон, значит, мы попали в пехоту? - Я догадалась и похвалила себя за блестящий ум. - Но, простите, что же здесь странного?
И почему в последние двадцать лет никто в нее не угораздил?
В учебнике космической истории имперских войн написано, что пехота - самая многочисленная боевая единица Империи.
- Пехота, а не особая пехота, - майор Дэвидсон ткнул лазерной указкой в голограмму. - Вы набрали проценты в особую пехоту.
При этом - по сто процентов каждая. - Голос профессора дрогнул.
Майор Дэвидсон, хотя и военный, но все же ученый.
А ученый жадно смотрит на результаты исследований. - Я за всю свою карьеру, а служу очень давно, только один раз видел новобранца, который набрал сто процентов согласно Уставу общевойсковых императорских тестов.
Новобранец Антананариву стал стопроцентным космическим артиллеристом.
Но никто не узнал, как служил бы стопроцентник.
Когда он перелетал к месту постоянной дислокации своего полка, в Космокрейсер ударила авиабомба.
Жухраи коварно набросились на крейсер, который потерял несущий винт.
Никого из живых жухраи не оставили.
Новобранец Антананариву погиб, унес в могилу тайну своих ста процентов согласно Уставу общевойсковых императорских тестов.
По секрету скажу, что не совсем авиабомба, а - передвижной Космический бордель врезался в Космокрейсер. - Профессор Дэвидсон скорбно замолчал.
Я и Бонни не проронили ни слова, потому что понимали - вляпались в большие неприятности.
Снова я подвела подругу, как с Сиракузской академий актерского мастерства.
Бонни списывала у меня, вот и попалась.
- Теперь вы, девушки, и в пехоте, - майор произнес с гробовой усмешкой. - Кто бы мог подумать?
Не просто в пехоте, а в особой пехоте.
И не просто в особой пехоте, а со ста процентами совпадения.
Подобного в истории общевойсковых императорских тестов не было.
Считайте, что вы уже одной ногой в истории.
- А другой ногой мы в могиле? - Бонни спросила дерзко.
Но профессор майор Дэвидсон простил моей подруге всплеск эмоций.
Наверно, особой пехотинке разрешается много.
А стопроцентнице - еще больше.
- Господин майор профессор Дэвидсон, - я постаралась вложить в просьбу весь свой подхалимаж. - Можно мы по космической связи позвоним родителям?
Они, наверно, волнуются, потому что нас ошибочно обвиняли в убийствах, в финансовых махинациях с кебабом и уклонением от исправительно-трудовых работ по контракту на урановых рудниках Эль Диабло. - Я выпалила на одном дыхании. - Смотрят визор и переживают за меня и за Бонни.
- За меня, думаю, родители не очень переживают, - Бонни пробурчала. - Наверно, проклинают из-за того, что их из-за меня допрашивают в полиции.
- Солдатки Джейн и Бонни, - майор бросил на нас взгляд, который поджарил бы слона.
Губы профессора и его бесчувственные уши дрожали. - Огорчу вас, - майор посмотрел на меня, - или обрадую, - взгляд на Бонни, - но как только результаты процентов согласно Уставу общевойсковых императорских тестов показали, что вы определены в особую пехоту, ваши данные автоматически были удалены из информационной сети Империи.
Особая пехота - не шутка.
Чем там занимаются даже я не знаю.
Полагаю, что и ваши генералы допущены только к своим секторам информации особой пехоты. - Профессор майор отметил "ваши генералы".
Значит, мы уже прописаны в загадочной, поэтому страшной, особой пехоте.
- Наши идентификационные номера стерты? - я переспросила тупо.
- Будет стерта любая информация о вас, и стирание уже идет, - профессор взглянул на монитор и причмокнул от удовольствия. - Операция дорогая, но для особых пехотинцев Империя денег не жалеет.
Вашим родным, близким, друзьям, наставникам в гимназии, всем, с кем вы встречались, виделись, кто знает о вас, будет произведена промывка мозгов.
Вас, как бы не существовало и не существует, солдатки Джейн и Бонни.
Тем более что вы стропроцентницы.
Я, не гадалка, не могу даже в ближайшем будущем представить вашу судьбу.