- Да заткнись ты, гадкая Бонни, - Шмуль замахнулся на Бонни кулаком. - Только и умеете, что задниц...ми вертеть.
Глазки строите, прикидываетесь невинными овечками.
"Мы жертвы жрецов, у нас на ДНК замок против взлома". - Шмуль проблеял, наверно, подражал нашим, девичьим голосочкам, то есть нам. - Правду сказал о вас кухмейстер Чапек: нарочно в армии вы записались, чтобы охмурить порядочного парня и обманом взять кого-нибудь из нас замуж.
- Он так говорил, - Бонни кивнула головкой.
- Что плохого, если девушка мечтает выйти замуж за парня? - Я недоумевала. - Но в армии мы оказались случайно.
- Не случайно, а нарочно, чтобы мне навредить, - Шмуль не отпускал нить своего обвинения.
- Чем же тебе солдаты Джейн и Бонни навредили, Шмуль? - капрал Брамс подкрутил ус. - Обвиняй осторожно, а то можешь пострадать.
- Что мне Джейн и Бонни сделают? - Шмуль прокричал с вызовом. - В суд на меня подадите, Джейн и Бонни?
Да я вас первый засужу.
- В армии подавать в суд считается позорным и дурным тоном, - капрал Брамс открыл еще одну истину для нас. - Но часто в армии стреляют в спину.
- Господин капрал, не подсказывайте, - Брюханов карандашиком что-то занес в блокнотик.
- Плевал я на Бонни и Джейн, - Шмуль нас возненавидел.
- Ты уже один раз плюнул на Бонни, - я подтвердила его слова.
- Вы мне всю жизнь испортили, - Шмуль упал на траву и дрыгал ногами.
- Ты влюбился в Джейн и Бонни, а они не отвечают тебе взаимностью? - Лусака заинтересовался.
- Лусака, тебе в глаз муха залетела, - Бонни веточкой ткнула в глаз Лусаки. - Все, я вытащила.
И не муха, а пчела полосатая с длинным жалом.
- Не скрою, что голые оригинальные Джейн и Бонни вызвали у меня повышенный интерес.
Я же мужчина! - Шмуль перевернулся на бок.
- Шмуль, тебе интерес минами не оторвало? - Фриц похлопал себя по бедрам.
- Гораздо хуже, Фриц, все гораздо хуже, - Шмуль перестал рыдать.
Но его губы свернуты в судороге истерики. - Если бы мне оторвало мужское, то его легко заменить на другое, более величественного размера.
На поле боя можно подобрать любые запчасти. - Шмуль кивнул на безногого Гениуса. - И пришить нитками.
- Армейскими общевойсковыми нитками модернизированными нового образца, - Пифагор произнёс на полном серьезе.
- Джейн и Бонни своим видом, своим поведением, и сегодня на полосе препятствий - своими разведёнными ногами и взрывами между ног - сломали мне душу, - Шмуль удивил всех. - Я поясню простым примером из истории биологии.
Давным-давно ученый зоотехник Гамбринус поставил опыт над свиньей.
- У нас сегодня свинина на ужин? - Гамбургер облизнул губы.
- Гамбринус сажал кабана в машину рядом с собой и надевал на кабана каску - в целях дорожной безопасности, - Шмуль с презрением посмотрел на Гамбургера. - Затем он отвозил кабана к свинье на случку на соседнюю ферму.
Через неделю у кабана выработался условный рефлекс.
Как только кабану хотелось покрыть свинью, он брал в зубы каску, залезал в машину и терпеливо ждал Гамбринуса.
У меня тоже выработался условный рефлекс на обнаженных Джейн и Бонни.
Одно дело, когда я подглядывал тайно за голыми девушками, и другое дело, когда обнаженные девушки открыто перед тобой светят своими прелестями, раздвигают бесстыдно ноги, трясут всем, что трясётся, выпячивают все, что выпячиваются и вгибают все, что выгибается.
- Повар Файл тоже говорил, что подглядывать интереснее, чем смотреть в упор на обнажённую девушку, - я похвасталась, что парень Файл заинтересовался нами.
- Джейн, ты дура, - Шмуль произнес устало. - Подленькая дура, как и твоя подружка.
Вы сбили собой все мои природные рефлексы.
Я стал воспринимать вас не как голых девушек, а как голых боевых товарищей.
Но с боевыми товарищами не спят.
- Почему с боевыми товарищами не спят? - Йовович высунул голову из-за плеча Радзинского.
Мой Фальконело...
- Йовович, замолчи ты уже со своим Фальконело, - Мюлер прикладом бластера ударил по коленке Йововича. - Нет твоего Фальконело, и никогда не было.
- Мой Фальконело, где мой любимый Фальконело? - Йовович сорвался с места и понесся в чащу.
- Если Йовович не вернется до начала танцев со звёздами, то я объявлю его дезертиром, - капрал всегда находил армейское решение.
- Каждый день я думал о моей невесте Раксанаяме, - голос Шмуля сухой, словно новобранец говорил не о девушке, а о камне. - Я вспоминал, как подглядывал в душе, когда Раксанаяма намыливает себя.
Она догадывалась, что я подглядываю, потому что дырка для подглядывания величиной с кулак, но внешне Раксанаяма не показывала, что знает о моей тайной шалости.