Неужели, я бунтую, и свой бунт высказала словами? - Не для себя творю, а для Отечества. - Я на всякий случай подстраховалась ложью, если записывают меня. - Но как справиться со скафандром, если ни разу в жизни даже трусики не натягивала? - Я осторожно дотронулась до скафандра пальчиком.
Боялась, что он взбунтуется и нападет на меня.
В космосе все возможно: трупы смотрят через окно, скафандры летают и дерутся.
Пальчик мой загнулся вместе со мной.
Я оказалась на холодном, уверена, что не на стерильном, полу.
Почти переломилась так, что головкой почти уперлась в низ живота.
Я гибкая, я умею, я могу!
- Плохой скафандрик, злой, бяка, - я надула губки. - Зачем дерешься? - Я бы еще побеседовала с бездушным скафандром (или он с душой, с человеком внутри?), но тут на меня налетело детство.
Я швырялась по космоплоту.
Меня плющило о стены, о пол, о потолок.
Все острые углы познакомились со мной.
А тупых углов - не счесть.
- Не надо было отстегиваться от ремня безопасности, - я ругала себя. - Мало ли было мне урока в детстве? - Сначала я попыталась идти к креслу.
Не получилось, даже голова закружилась.
Чтобы уменьшить количество ударов меня и об меня, я поползла.
- Красная кожа, грязный пол без прокладок, - я тихо шипела. - Хорошо, что хоть на полосе препятствий я и Бонни немного потренировались ползать. - Воспоминания о Бонни отозвались в моем сердце.
Плохо, когда я страдаю, но еще больнее, когда страдаю и за Бонни.
В левом борту образовалась микроскопическая пробоина.
В нее врывался открытый ледяной космос.
Из нее улетал воздух.
- Космос не кажется мне уже местом для танцев со звёздами, - я изменила направление, подползла и заткнула дырочку кончиком карандаша.
Откуда на боевом космоплоту грифельный карандаш?
Неужели, капрал Брамс все подстроил - и толчки, и карандаш и пробоину в борту.
И посоветовал не новый, а старый космоплот.
Но я не высказала подозрения вслух.
Космос убийственный останется космосом, а вот гнев капрала будет страшнее, чем Космос.
С трудом я доползла до кресла, поднялась, присела, пристегнула себя ремнем безопасности.
- Первым делом я, любимая, а потом уже космолёт, - я разглядывала себя, трогала, ощупывала. - Под красной кожей не видна моя белая кожа, поэтому покраснения тоже незаметны, - я провела рукой по груди. - Небольшие царапины и синяки.
Шрамы не украшают женщину, потому что делают ее похожей не мужчину. - Я закусила губу от следующего удара в корпус космоплота. - Жухраи наступают?
Мертвые пришельцы меня атакуют? - Во рту почувствовала вкус крови.
Значит, я прокусила язычок или губку.
Как же я теперь целовать Бонни буду, если губа с ранкой?
Я перевела взгляд с красивеньких своих сисичек на окно.
Надеялась, что Бонни нашла меня в Космосе.
То, что я увидела во Вселенной - не похоже ни на космоплот Бонни, ни на мои сисечки.
Несколько космоплотов с учебки толпились около моего.
Космоплоты - новенькие, блестящие, без заплаток.
И то, что творили космоплоты, и собирались творить дальше стало понятно, когда один из них налетел и боком ударил в мой космоплот.
Меня снова тряхнуло так, что ребра затрещали.
Появились новые дырочки в обшивке моего корабля.
Воздух вылетал с мелодичным свистом.
Каждая дырочка, в зависимости от размера, исполняла свою сольную партию.
Вместе свист дырочек образовал духовой оркестр под управлением Космоса.
- Танцы со звездами, танцы под музыку Космоса, - я прикрыла глазки, чтобы не так страшно было. - Лейтенанту Шоу понравился бы оркестр струек воздуха. - Мысли мои завертелись, как волчки.
Помогло растирание висков, они тоже стали думать.
Я поняла, почему парни шептались около макета космолета в зале, почему они бросали на нас презрительные взгляды.
Парин договаривались, что накажут меня и Бонни за те беды, которые якобы мы им приносим.
Теперь наши сослуживцы толкали бортами мой космолет.
- Самое главное, что Бонни рядом нет, - я потянула рычаг управления на себя. - Моя Бонни в безопасности. - Я выдохнула в панике.
Мой маневр помог избежать столкновения с парой космолетов парней.
Сослуживцы не ожидали от меня боевой прыти.
Я пронеслась над крутящимся космолетом с синими звездами на борту.