— Говори... — Ваня сходил за бутылкой и плеснул в бокалы себе и Отто коньяка.
— Он сбежал, отправился в командировку и исчез. Прозт!
— Прозт. Тогда понятно.
— Но это не все, — оберштурмбанфюрер состроил загадочную физиономию. — Далеко не все.
— Что еще? Нагадил на стол в кабинете Шелленберга? — Ваня улыбнулся, вспомнив анекдоты про Штирлица.
— Примерно. Он разослал служебные записки в запечатанных конвертах Шелленбергу и Мюллеру и устроил так, что их вскрыли в одно время, когда он был уже заграницей. А там... — Скорцени заржал. — Там на листе бумаги был нарисован хер! Представляешь, очень дословно изображенный здоровенный мужской член!
Ваня хмыкнул:
— Действительно сошел с ума парень.
А сам не очень удивился. Штирлиц, что с него возьмешь. Жан Жаныч закончил свою роль очень дословно с анекдотами.
— Ну так что будем делать с людьми Шелленберга?
— Сходи, — посоветовал Отто. — Как раз узнаем, что они от тебя хотят. А я с Вилли вытащу если что.
— Опять мне первому лезь в дерьмо... — преувеличенно огорченно заявил Ваня. — А если меня просто пристрелят?
Скорцени флегматично пожал плечами: мол, от судьбы не уйдешь и добавил:
— Тебе везет, Алекс, надо пользоваться пока везение не закончилось. Мне тоже все это не нравится — меня срочно отзывают в Германию. Я должен был уехать еще вчера, но специально задержался.
Ваня тут же сунул руку в карман и нащупал амулет Петрухи.
В голове зазвучал голос якута:
«Твоя, Ванюска, фалтовый, фалт холосо...»
Иван сразу прогнал наваждение и бросил:
— Хорошо, сделаем это сегодня. У меня есть адрес явки...
Скорцени не возражал.
В назначенное время Ваня прибыл к дому, никаких опознавательных знаков в виде кактусов или фикусов на подоконнике не предусматривалось, он просто стукнул по дверному звонку. Предчувствия подсказывало, что события развернутся по худшему сценарию и они не обманули.
Улыбчивый молодой парень открыл дверь, пропустил его и сразу предложил сдать оружие. А предложение подкрепили еще два мужика с Вальтерами.
— Зачем?
— Это для вашей безопасности, — категорично заявил встречающий. — Не беспокойтесь, мы вам его вернем потом. К чему оружие на дружеской встрече?
Для лучшего понимания очкарик позади ткнул Ивана стволом между лопаток.
Все сразу стало ясно — Шелленберг решил устранить конкурентов. Официально он не мог убрать фаворитов Гитлера и Гиммлера, а неофициальный метод открывал пространство для широкого маневра.
Но Ваня к этому был готов. За время своих приключений он со звериной интуицией научился чувствовать опасность. К тому же, люди Шелленберга не производили впечатление специально подготовленных боевиков. Скорее всего он привлек к операции тех, кто был под рукой — топтунов, шифровальщиков и прочих из обеспечивающего персонала. Внешне опасность представлял лишь один — тот самый очкарик — он просто бугрился мускулами и был в чуть ли не в два раза больше Вани.
А еще, в коридоре сильно пахло какой-то химией. Что тоже наводило на мысли.
— Вы понимаете, кто я?
— Все мы понимаем, — закивал улыбчивый, — вам ничего не грозит, уверяю.
— Хорошо, — спокойно заявил Иван, сунув руку в карман.
— Не утруждайтесь, — парень блокировал руку Вани. — Мы сами...
В этот момент очкарик взял Ивана в мощный захват за шею и приподнял.
— Держите его за руки... — второй выхватил из кармана тряпку и попытался прижать ее к лицу Вани.
Но наткнулся на удар ногой в челюсть, а дальше Ваня выхватил маленький Браунинг и трижды выстрелил: дважды в ногу детине и в лицо третьему.
А потом отпрянул и добил магазин очкарику в голову.
Быстро сориентировался, окончательно отправил в нокаут первого, сунул Браунинг обратно в карман, достал уже Кольт с глушителем. Быстро осмотрел комнаты внизу и стал осторожно подниматься по лестнице.
На втором этаже раздался скрип, кто-то сунулся на лестницу, но сразу отпрянул.
Иван дважды выстрелил в сторону двери и сразу сверху раздался торопливый шепот.
— Не надо, я вас умоляю! Я тут не причем. Я просто врач... меня заставили...
— Покажись...
Из двери показался тучный мужик лет пятидесяти возрастом, перепуганный, потный с дрожащими руками.
— На пол...
Тот торопливо лег. Ваня пошарил взглядом, взял с тумбочки тяжеленный канделябр и от души шарахнул по башке врача.
После чего раздвинул занавески на окне, трижды включил и выключил свет, давая сигнал Отто и Вилли.