Мы двинулись в путь, стремясь обходить многочисленные лесные полянки, залитые ослепительными лучами солнца. Только сейчас у меня возникло чувство, что мы найдем передовые подразделения кассидиан гораздо раньше, чем подойдет первая волна наступающих френдлизцев. И это спасло бы нас. Находиться в гуще боя, среди наступающего противника, даже для члена Гильдии – положение, хуже не придумаешь. Правда, моя одежда ньюсмена, несмотря на изменившийся цвет, ясно отличала меня от военных, но Дэйв, одетый в серую полевую форму кассидиан, хотя и без знаков различия, мог послужить отличной мишенью для разъяренных мятежников.
Счастье не изменило нам. Внезапно, с вершины одного из деревьев что-то сорвалось, пронеслось в воздухе и взорвалось ярко-желтым пламенем в дюжине футов от нас. Я инстинктивно толкнул Дэйва на землю и, падая, прокричал:
– Не стреляйте! Здесь ньюсмен!
– Вижу, вижу, что ты чертов ньюсмен, – прозвучал сзади меня ехидный голос. – Шагом марш ко мне и не болтать!
Поднявшись с травы и пройдя в направлении голоса несколько футов, мы оказались лицом к лицу с офицером кассидиан, тем самым офицером, с которым я имел счастье разговаривать днем.
– О, опять вы? – удивился я.
Но офицер не обрадовался нашей встрече. Низким хрипловатым голосом он начал говорить все, что он думает о таких, как я. Свою речь он закончил риторическим вопросом о том, что не знает, что с нами делать.
– Ничего не надо делать. Это наша работа – рисковать собой ради сногсшибательного репортажа. И если мы лезем в самую гущу боя, то это касается только нас. Скажите, куда нам надо идти, чтобы не путаться у вас под ногами.
– Черт побери! – рассмеялся лейтенант. – Ладно, идите вот в этом направлении и побыстрее.
– Хорошо! Но перед тем, как мы уйдем, ответьте нам, лейтенант, на один вопрос. Чем вы сейчас занимаетесь?
Офицер посмотрел на меня долгим внимательным взглядом, а затем, чеканя каждую букву, сказал:
– Закрепляемся!
– Вы, патруль, собираетесь удерживать эту позицию? Ведь у вас даже нет дюжины человек. Если Френдлиз начнет наступление, вас сметут в одно мгновение.
Я немного подождал, но он ничего не сказал в ответ.
– Вы что, сумасшедшие? – начал я опять, но тут лейтенанта прорвало.
– Вот что, мы не дураки, как кажется некоторым! Но мы попробуем. Мы не собираемся удирать перед черными сутанами.
Тут он обернулся, подозвал какого-то солдата и что-то ему передал.
– Отнесите это в штаб, – услышал я. – И скажите, что с нами пара ньюсменов.
В это время начался артналет, и мы с Дэйвом вслед за кассидианином бросились в укрытие.
Из наших окопов мы могли прекрасно видеть поросшую лесом низину в направлении предполагаемых позиций френдлизцев. Деревья необыкновенно желтого цвета покрывали соседний холм и тянулись за него. Затем следовали небольшие полянки и опять густые заросли, за которыми наверняка находились акустические орудия Божьих Сынов.
Это было мое первое хорошо просматриваемое поле генерального сражения. Я тщательно рассматривал его в бинокль, пока, наконец, не заметил едва уловимые признаки движения. На сцене, разворачивающейся передо мной, появлялись передовые отряды мятежников.
Вскоре между обеими сторонами завязалась ожесточенная перестрелка, которая, правда, вскоре кончилась так же внезапно, как и началась.
11
В этом не было ничего странного. Войдя в соприкосновение с противником, передовое охранение френдлизцев несколько отошло назад, чтобы дождаться подхода главных сил. Их делом было прощупать позиции кассидиан, не входя при этом в активное соприкосновение.
Это была очень старая тактика, применявшаяся еще со времен Юлия Цезаря – могучего полководца древнейших времен.
Передышка позволила мне немного оценить ситуацию. Эта война представляла собой партию двух шахматистов. С одной стороны, несомненно, был Элдер Брайт со своей компанией, который добивался только одной цели – вывести своих легионеров на межзвездный рынок наемников. Брайт, как шахматист, делал ставку на победу одним стремительным ударом.
Но этот удар мог удаться, если не был вычислен его противником. А этим противником мог быть только Ладна с его соотечественниками.
Если Ладна смог определить, что я буду на приеме Донала Грима, то таким же образом он мог вычислить, что Брайт хочет нанести сокрушительный удар по кассидианам. И эти расчеты, наверняка, заставили его послать сюда лучшего тактика вооруженных сил Экзотики – Кейси Грима – для того, чтобы разрушить планы Брайта. Но меня в этом столкновении интересовало еще и другое – почему Ладна противостоит Брайту? Ведь Экзотика не должна была вмешиваться в эту гражданскую войну на Новой Земле – хотя это и была достаточно важная планета среди четырнадцати человеческих поселений под звездами.