Я оперся спиной о БМП, закурил. Внезапно увидел бойца. Он что-то тащил на себе. Когда приблизился, я рассмотрел, что груз – не что иное, как ребенок. Мальчишка лет двенадцати.
– Где это ты его нашел? – спросил я, когда солдат передал мальчика спасателям.
– Представляете, товарищ капитан, в цеху. Прятался между конвейерами, да котлами. Весь бой там просидел. Пронырливый чертяка.
– Надо же, – хохотнул я.
Умудриться уйти от грифона. Удачливый пацан.
Глава 1. Из огня да в полымя
Россия. Наш мир.
Сержант Сергей Филинов.
– Вон они, гады, засели, – проговорил я, выглянув из воронки от бомбы, – бойцы, за мной!
Я и еще двое солдат переползли в следующую яму. Медленно но верно, мы двигались к минометной точке, прижавшей наш взвод.
Серая дымка облаков закрывала осеннее небо. Солнце пробивалось сквозь них ярким диском. Широкое сельскохозяйственное поле перепахано воронками от бомб. Вдали рокотоал пулемет.
– По нашим работает, сукин сын, – прошипел я.
Не без труда, удалось подобраться к миномету. В крепко оборудованном минометном гнезде сидели двое.
Огонь товарищей, оставшихся в окопе, на том конце поля, прижимал их к земле. Я хотел было скомандовать «в атаку», но уставившись на товарища замер.
– Ты че творишь?! – я разглядел гранату в руках бойца, по имени Захар, – нам миномет нужен в целости!
– Не полезу я к ним, – голос Захара дрожал, – жить хочу! Боюсь, – он замялся, – убьют. Я, сержант, по краю прошелся. Видел, как ребят на куски рвет, не хочу так же.
– Тьфу! – Плюнул я, – Захар, знал бы, что ты такая девка, оставил бы в яме! Нельзя терять орудие! Нельзя! С пулеметом мы что сделаем? Пощелкают нас, как голубей! Все помрем из-за твоей трусости!
– Сержант, жить я хочу.
– Выживешь! Доверься мне!
Захар глянул на меня волком, но гранату убрал.
– Пошли! Гаси их!
Мы, полупригнувшись, выскочили из ямы. Я тут же дал очередь по одному из противников. Попал. Солдат затрусился. Завалился вперед, упершись головой в мешки.
Второй быстро развернулся, вскинул автомат. Прогрохотала очередь.
Я видел, как бронежилет на груди Захара рвануло. Большая часть очереди угодила в лицо. Его голова, будто бы ввалилась внутрь себя. Под шлемом оказалась широкая, заполненная красным дыра. Захар упал, нервно дергая конечностями.
Второго противника снял Витя. АК в его руках кратко щелкнул. Противник завалился на мешки и умер.
– Блядь, – выругался я, глядя на труп Захара, – Сука! – Я быстро несколько раз выдохнул, взял себя в руки, – взвод! На связь! Вано, как вы там?
– Пулеметчик, пидор! – ответ по рации, – Шьет не переставая! Из окопа и головы не поднять!
– Понял! Щас мы его!
– Серег! – Витя тронул меня за плечо, я поднял голову.
Приближались солдаты противника. Они открыли огонь, и пули засвистели над головой.
– Гранатами их! Давай, Витя! Гранатами!
Витя стал метать. Вражеский отряд, как по команде залег. Ухнуло, раз, другой. Рвались гранаты.
Я взглянул в бинокль. Пулеметная точка, крепко сбитая, укрепленная бетонными плитами, ясно просматривалась с позиции.
– Попался, пидрила, – зло прошептал я.
Жуткий треск раздался вокруг. В том месте, где залег вражеский отряд, сверкнуло. Хлопок! Синий свет разорвал окружающую серость. Энергетическая волна покатилась по округе.
Оцепенев, я бросил миномет. Там, где залег вражеский отряд, возникло странное кристаллическое вещество. Блестящие металлические наросты выросли из земли. Возвысились на несколько метров. По их гладкой поверхности бежали молнии.
Я раскрыл глаза в изумлении. Вещество задержалось на месте, на несколько мгновений, а потом исчезло в воздушном хлопке. Я почувствовал, как энергия пронзила меня, и унеслась куда-то вдаль.
– Что это было? – глупо пробормотал я, и только сейчас понял, что стоял в полный рост. Руки безвольно болтались вдоль тела. Автомат висел на груди.
В следующее мгновение, я увидел, как поднялись вражеские бойцы. Медленно, неестественно двигались они, словно зомби.
Один, на моих глазах развалился надвое. Из тела вырвались огромные щупальца. Тело другого раздалось в стороны, превратившись в шар. Третий хрустнул по рукам и ногам. Конечности вытянулись. Он огромным пауком зашагал по полю боя на четвереньках.
– Витя, – я выругался матом, – ты тоже это видел? Или я, блядь все… поехал?..
Витя не ответил. Он медленно, словно зомби обернулся. Я взглянул на него. Лицо посинело, покрылось черными прожилками. Глаза выгорели, красноватые угли остались в глазницах. Он захрипел, неуклюже шагнул на меня.