Первые танки северокорейских войск, преодолев тридцатикилометровое расстояние и разрозненное сопротивление противника, вышли к пригородам Сеула уже к полудню третьего мая. Хаос, творившийся в городе, разбуженным ядерным взрывом, был ужасным. Конечно, мегаполис разрушен не был, взрыв был наземным, мощность заряда относительно не велика, а сам город, состоящий из прочных бетонных зданий, остановил распространение ударной и световой волны довольно быстро. Почти полностью была разрушена сама американская военная база в Сеуле и здания на удалении полутора-двух километров от нее. Однако хаос был повсюду. Кто-то занимался спасательными операциями, несмотря на радиацию, вытаскивая убитых и раненых из-под завалов, кто-то искал родных, кто-то бежал из города прочь. Многочисленные пожары добавили паники. Ни о каком сопротивлении врагу в таких условиях не было и речи. Загруженность дорог автомобилями с беженцами была на руку скорее танкистам КНА, чем южнокорейским войскам, хотя они и замедляли движение бронетехники и машин с пехотой обоих сторон, но наступающая сторона была к этому готова и могла не церемониться, распихивая легковые машины бортами танков и вовсю применяя оружие на поражение. Северокорейские солдаты с круглыми от удивления глазами смотрели по сторонам на то, чего они не видели никогда в жизни — обилие машин, ярко одетых людей, невиданные здания. Но приказ звал их вперед.
Обойдя Сеул, бронетехника разделилась на две неравные части, меньшая из которых продолжила наступление на юго-запад полуострова, на города Сувон и Чхонан, а большая по основным транспортным магистралям пошла в направлении третьего по величине города Южной Кореи — Тэгу. К ночи Сувон и Чхонан были оккупированы, а до Тэгу передовым частям северокорейской армии оставалось не более пятидесяти километров. Противник сопротивления практически не оказывал. Всю ночь шли интенсивная переброска частей второго эшелона и спецназа из Северной Кореи в район Сеула и накапливание ударного кулака из войск второго эшелона для последующего удара на восток, вдоль границы, для окружения основных сил армии Южной Кореи, сосредоточенных на границе.
Весь первый день войны приграничные части южнокорейской армии и оставшиеся части американской армии вели бой с приграничными частями КНА. Приказа отходить или переходить в наступление не было. Лишь к ночи, осознав свое незавидное положение и учитывая проникновение противника на востоке в глубокий тыл, командование Южной Кореи стало перебрасывать силы с границы на запад, к Сеулу, рассчитывая контрударом под основание прорыва окружить прорвавшиеся войска КНДР. Но в полной мере сделать этого не удалось. На следующий день произошел тяжелый встречный бой западнее города Чхунчхон, в результате которого ни одной из сторон не удалось выполнить намеченные задачи. Северокорейские войска окружены не были, но и наступление на восток вдоль границы армии КНДР не удалось. Несмотря на это, на юге страны кампания развивалась вполне успешно для Северной Кореи и на вторые сутки. Во второй половине дня танкистами КНА было подавлено сопротивление частей, оборонявших город Тэгу, и продолжилось наступление в район города Пусан, второго по величине города-порта страны, находящегося на самом юге. Части, наступавшие вдоль восточного побережья Южной Кореи, прошли вдоль побережья более половины страны и вышли к городу Кунсан. Действовали быстро, не дожидаясь пехотных частей и бросая сломавшуюся технику вдоль дорог. Пусть рискованно, пусть тыловые службы не успевают за войсками! Главное — темп наступления, темп любой ценой! Пока не начались массовые бомбежки, пока не раскачалось НАТО, пока противник деморализован — надо наступать! Остановка смерти подобна — такого рода мысли преобладали в головах северокорейских генералов.