Прошло много-много лет…
Я не придумал новые слова, но у меня есть вопрос: кто есть человек? Если человек только то, что он есть на самом деле, мы должны и имеем право построить рай на земле. Потому что человек — прост. Он — видим и он — понятен. Его стремления — на виду, а его любовь — природна и прагматична. Такому человеку не нужен Бог, потому что Бог никогда не полюбит рай на Земле, построенный человеком.
Но если человек не только то, что он есть на самом деле, но еще и то, кем он хочет стать?.. Пусть он такой всего лишь на один процент, на половину процента или даже только на одну десятую часть этого чертова процента. Что тогда?.. Тогда земной рай обязательно рухнет. Он рухнет, потому что человеку совсем не обязательно хотеть стать хорошим, он может захотеть стать и плохим. Стать им там — в своей потаенной даже от самого себя глубине. И этот выбор будет делать не привнесенная в человека педагогическая логика, а та совсем иная природа, в сторону которой однажды человек делает совсем незаметный шаг. Человек — свободен, он свободен без всякой меры, да и все эти деления на «хороших» и «плохих» — условны и относительны. Люди не делятся на «плюсы» и «минусы», они — просто разные. И это только одна из причин того, что человек и сам толком не знает, кем он хочет стать по-настоящему.
«Быть» и «стать» — разные вещи. Быть это сегодняшний день, а стать — уже завтрашний, который может и не наступить. А на войне?.. Например, разве добропорядочный немец, пришедший с винтовкой в руках на нашу землю, перестал быть добропорядочным?.. Совсем нет. Он мог дать конфетку ребенку и перевязать раненого врага. Цивилизованность не так уж беззащитна, потому что обладает огромной инерцией. Ее не так просто убить и что-то противоположенное ей нужно упрямо выращивать с самого детства.
А что такое это загадочное «то», чем человек хочет стать?.. На мой взгляд, ему никогда не будет найдено точного определения. Таинственное «то» поднимает человека вверх или рушит вниз. Оно — враг любой цивилизованности, потому цель цивилизации — рай на земле. Но загадочное «то» никогда не примирится с цивилизацией хотя бы потому, что цивилизованность — инертна, а значит бездумна, она поддается законам природы, арифметическому исчислению, а значит и воле человека. Она — как круги от камня на воде. Камень — первопричина волн — давно лежит на дне, а волны бегут к берегу и все дальше удаляются от места падения камня. Между камнем и волнами нет ничего общего. Их природа — несопоставима.
Возможно, загадочное «то» — это причина человека или импульс породивший взрыв его разума. Этой причине много сотен тысяч лет. Она — камень, который давно лежит на дне. Но в какую сторону побегут волны?..
Кто — я?..
Я — все и ничего,
Я — истина и ложь с первоначала,
Я — тот, кто уплывал
И тот, кто на причале
Встречал себя же самого…
Да, я не придумал новых слов, но я нашел одно забытое моим отцом старое. Это слово — покаяние. Русский снайпер убил немецкого мальчишку с винтовкой, а потом, спустя двадцать три года, вернулся в тот бой и пощадил его. Почему?.. Может быть, потому что впервые понял цену человеческой жизни.
Солдат рассказал неправду?.. Нет, он победил время, он переиначил его, и я уверен, что Бог был рядом с ним. Человеческий век не так длинен, но человек все-таки может победить время. Он может вернутся назад, он может изменить суть своего поступка и, может быть, именно поэтому о людях было сказано «вы — боги». Повторяю, только бог может победить время и, да, мы — боги, потому что мы — пусть и смертные! — все-таки властны над временем. А когда человек понимает это, он начинает иначе относится к смерти. Он готов положить свою жизнь за жизнь другого человека и именно потому в рассказе снайпера возник невесомый медальон. Ведь донести его до матери мальчишки мог только его друг…
«За други своя!..»
История — никогда не заканчивается. После смерти отца я нашел в его вещах маленький серебряный медальон с полустертой гравировкой на крышке «Bitte erinnere dich an mich». «Пожалуйста, помни меня».
У дяди Кости была только одна дочь, она поссорилась с ним, уехала во Владивосток с мужем и не была на похоронах. Так медальон, который, конечно же, дядя Костя не отдал матери убитого мальчишки попал к моему отцу, а потом ко мне. Иногда я рассматриваю фотографию девушки в нем… Она сильно выцвела, но я все еще могу видеть милые девичьи черты. И мне хочется ответить ей: «Ich erinnere mich immer an dich» — «Я всегда помню тебя».
Повторяю третий раз: покаяние — покаяние настоящее, а не визгливое и крикливое — подвластно только богам, ведь только они могут победить время. И дай, Господи, силы ныне живущим дорасти до такого покаяния…