Старшина вышел, а вместо него в землянке появился Черный.
Ваня на автомате вскочил и больно саданулся головой об потолок.
Майор прошел мимо него, словно не заметив, сел на лавку, помедлил немного и спокойно спросил.
— Вы, наверное, думаете, красноармеец Куприн, что работники госбезопасности только и занимаются, что подтирают задницы сопливым засранцам? Смею вас уверить, это далеко не так… — он презрительно хмыкнул и резко задал вопрос. — Как ты думаешь, щенок, зачем я тебе поручил вывести медиков?..
Ваня смолчал, хотя на языке вертелось с десяток ответов.
Черный досадливо поморщился и продолжил с каменным лицом:
— Да, вокруг творится сплошной ужас, но это не повод не делать свою работу. Моя работа, в том числе, видеть потенциал в людях. Поверь, я умею это делать очень хорошо. Мне показалось, что у тебя просто гигантский потенциал. И ты можешь принести Родине большую пользу. Не мне — Родине. Твоей Родине — красноармеец Куприн. Порой один человек бывает полезней целой дивизии. Я поверил в тебя. Но, ты, все, изговнял. Все, абсолютно все. Без мозгов, сила, ловкость и отвага — ничего не стоят. Огранка бриллианта очень кропотливое занятие, и до того времени, как отколется последний кусочек, ювелир не знает, что получится. В твоем случае, моя работа закончилась, почти не начавшись…
На что отец Ивана был мастер на выволочки, но Черный оказался просто виртуозом. Ваня, в буквальном смысле слова, почувствовал, как его мозги выворачивают на изнанку. Такого стыда, он не испытывал никогда в жизни. Чувство презрения к самому себе, казалось, начало уже сочится из ушей…
— Ты брак, бракованный товар, ты обманка и пустышка и не стоишь внимания, мне жаль, что я потратил на тебя свое время… — безразличное презрение в голосе майор достигло наивысшей точки, он встал, пошел к двери и уже на пороге небрежно бросил: — Забирай свои вещи и пошел вон, чтобы глаза мои тебя не видели…
— Простите… — вырвалось у Ивана. — Простите, товарищ майор госбезопасности…
«Что ты несешь? — взвыл прежний Ваня в его голове. — Идиот! Да пошли ты его нахрен. Вали куда подальше! Какое-то чмо в погонах будет тебе указывать? Да кто он такой?»
Иван стиснул зубы, диким усилием воли подавил бунт в мозгах и решительно повторил:
— Простите, товарищ майор госбезопасности. Я постараюсь оправдать ваше доверие.
Черный резко обернулся.
— Постараешься?
Ваня выдохнул и твердо отчеканил.
— Я сделаю все, чтобы оправдать ваше доверие, товарищ майор госбезопасности!!!
Майор Черный устало качнул головой.
— Я многое могу простить, красноармеец Куприн, но только не глупость…
Глава 13
— Но в вашем случае… — продолжил Черный, — но в вашем случае, красноармеец Куприн, глупость, скорее всего синоним молодости, а не отдельная личностная характеристика. А значит, есть шанс…
И ушел, оставив Ваню одного.
Иван растерялся. Сильно растерялся.
Во время выволочки, он интуитивно почувствовал, сейчас совсем не тот случай, когда надо показывать свой гонор. Что-то внутри подсказывало, что это очередная хитрая проверка и правильней будет не демонстрировать свою упоротость, а показать понимание своей вины и способность смиряться. А тут на тебе… взял и ушел. Хоть бы словечком обмолвился, что дальше?
Очень захотелось двинуть кулаком в стену или, хотя бы, выругаться вслух. Но и сейчас, Иван сумел сдержаться себя. А вопящего и беснующегося «мажора» внутри себя заставил замолчать.
Постоял несколько секунд, подошел к лавке с обмундированием и спокойно начал одеваться.
Позади раздался шорох. Иван сделал вид, что ничего не слышит.
— Не спеши, Шустрый, — рядом присел лейтенант Селиверстов.
Ваня спокойно положил портянку на лавку и молча замер.
— Ты молодец, на самом деле, Ваня, — лейтенант уважительно кивнул. — Очень правильно ты себя повел. Я думал, что ты сорвешься. А вот Михалыч, наоборот, верил в тебя. Молодец, ничего не скажешь. Борисович умеет за душу взять, ох как умеет.
— А если бы сорвался?
Селиверстов с каменным лицом молча пожал плечами, и Иван сразу понял, что ждало его дальше в таком случае.
Он немного подумал и спокойно спросил у лейтенанта.
— И долго меня будут проверять?
— Всю жизнь, Ваня, всю жизнь, — очень серьезно ответил Селиверстов.
— А оно мне надо? — хмыкнул Иван.
— Это ты уже сам думай, — пожал плечами лейтенант. — К себе в группу, я тебя хоть сейчас заберу и Черный не будет возражать. Многие вопросы сами по себе снимутся. Но что-то мне мнится, Борисыч в тебе видит не мой уровень. Я бы постарался его не разочаровывать. Он умеет видеть в людях то, что они сами о себе не знают. Но даже я чувствую, что ты очень непростой паренек.