Ч.
трудности, связанные с должностью верховного главнокомандующего, неизмеримо больше всех тех, с которыми я когда-либо сталкивался. Да это и немудрено, ибо моей задачей было преодолеть или по крайней мере как-то сгладить вековое недоверие и ненависть, существовавшие в Европе много тысяч лет, и слить воедино армии 13 стран (Исландия не имела армии) в одну великую организацию для защиты свободы.
Прежде всего мне нужно было решить вопрос о структуре союзного командования, а также о Том, должен ли верховный главнокомандующий союзными войсками, который был американцем, одновременно быть главнокомандующим американскими вооруженными силами в Европе или на эти два поста следует назначать разных лиц.
В начале июня я заявил объединенному комитету начальников штабов, что эти два ответственных поста следует занимать одному лицу. Назначение на эти два поста одного человека устранило бы необходимость «координации действий», которая часто порождает бюрократизм и волокиту. Верховный главнокомандующий союзными войсками, будучи одновременно главнокомандующим войсками США в Европе, Чюг бы непосредственно отдавать боевые приказы всем командирам сухопутных войск, ВМФ и ВВС, находящихся на европейском континенте. «■
Мое предложение было одобрено. Подобная организа-4 ция существует и по сей день, хотя выдвигались и выдвигаются основательные аргументы в пользу разделения $тих двух обязанностей.
Мне пришлось решить вопрос и о географическом раз-мощении органов ‘командования. Как я уже сказал, у пас было три главнокомандующих вооруженными силами — в северной, южной и центральной зонах Евро. :л. Главнокомандующий вооруженными силами централ*.мой зоны ЕЪропы был также верховным главнокомандующим во-оружейными силами НАТО. С принятием в НАТО Греции и Турции наш фронт растянулся на 6 500 километров от мыса Нордкап в Норвегии до Кавказа, где проходит граница между Турцией и Советским Союзом. Эта территория была слишком огромна, чтобы ее могло охватить одно командование, Я порекомендовал освободить командую-щего^^вшружеппымп силами южной зоны, штаб которого находился в Италии, от ответственности за Грецию и Тур-
цию. Зги две страны следовало передать в ведение главнокомандующего в чипе генерал-лейтенанта и в одной из них разместить его штаб. Тогда возникла новая проблема. Турки и греки — гордые нации, и ни одна из них не питала особой любви к другой. Никто из них не хотел, - чтобы штаб главнокомандующего размещался в другой стране. Тщательно обдумав положение, я выбрал Измир, находящийся в юго-западной части Турции на берегу Адриатического моря. В качестве главнокомандующего вооруженными силами юго-восточной зоны в Измир был направлен генерал-лейтенант Вайман, Для успокоения греков было решето, что в случае войны в Салониках будет создан передовой командный пункт.
Гораздо сложнее обстояло дело со щекотливой проблемой командования в центральной зоне Европы. Поскольку верховным главнокомандующим был американец, этот пост должен был занимать француз или англичанин. Но французы не одобрили бы назначения главнокомандующим англичанина, а англичанам совсем не улыбалось видеть на этом посту француза. Я потратил больше года, чтобы разрешить этот вопрос, и в конце концов добился согласия англичан на назначение французского маршала Жюэна на пост главнокомандующего вооруженными силами в центральной зоне.
Нелегко было решить и проблему единого командования Военно-воздушными силами НАТО. Мггого доводов было в пользу одного командующего всеми ВВС в Европе. Указывалось, в частности, что ценность авиации в ее мобильности, а дробление ВВС по отдельным зонам снизило бы эту мобильность. Однако этот довод не убедил меня. Я знал, что пресловутая мобильность существует только в теории, а на практике использовать все ее преимущества или трудно, или совсем невозможно. Попробуйте, например, перебросить турецкую эскадрилью в Норвегию или норвежскую в Турцию, если в Европе начнется война. Кроме того, я не мог себе представить современную полевую армию, которая не имела бы тактической авиации, готовой в любую минуту оказать ей непосредственную поддержку с воздуха.
Я рсфил, что у каждого главнокомандующего — в северной, южной и центральной зонах Европы—должны быть в подчинении авиационные части, которые он мог бы немедленно использовать в случае необходимости.
На себя я принял обязанности главнокомандующего всеми ВВС НАТО. При мне находился небольшой штат исключительно способных авиационных советников.
К тому времени, когда я вступил и командование вооруженными силами НАТО, характер проблем, стоящих перед верховным главнокомандующим, коренным образом изменился. Перед генералом Эйзенхауэром стояли главным образом политические задачи, а передо мной — военные. Он должен был все свое обаяние и силу убеждения использовать для того, чтобы объединить страны свободной Европы в коалицию длн совместной обороны и заставить их согласиться на единый план действий. Моей же задачей было заставить их выполнить то, что они обещали. Уместно сравнить Эйзенхауэра с красноречивым торговцем, убеждающим хозяйку подписаться на дешевые иллюстрированные журналы, а меня — с личностью в котелке и с. сигарой, которая в первых числах каждого месяца является за долгами.
Генерал Эйзенхауэр приехал в Париж в то время, когда во многих странах и особенно в США нс без оснований беспокоились, что Корейская война может оказаться прелюдией к третьей мировой войне. Все страны Запада ясно увидели, как плохо нам придется, если корейский конфликт перерастет в мировую войну. Поэтому генерал Эйзенхауэр решил созвать совещание глав правительств стран—участниц НАТО—и убедить их в необходимости заполнения громадного военного вакуума, который возник в результате опрометчивой демобилизации и поспешного ухода наших войск из Европы после скончания второй мировой войны.
Эйзенхауэр великолепно выполнил эту задачу. Он за1 жег воображение участников совещания, заставил их осознать опасность, стоящую перед ними, а также траги- * ческие последствия, которые явились бы результатом военного вторжения русских. На совещании было выработано соглашение по ряду до сих пор не решенных вопросов. Эйзенхауэр сумел добиться от представителей стран — участниц НАТО — обещания действовать.
Мне теперь нужно было напомнить им об их обещаниях, так сказать, долговых расписках, по которым они обязались представить для создания европейских вооруженных сил людей, оружие, самолеты, танки и деньги. Когда генерал Эйзенхауэр прибыл в Европу, он факти-
чески один представлял все НАТО, так как верховного политического органа, которому он подчинялся бы или от которого бы получал руководящие директивы, не существовало. Но в феврале 1952 года, то есть за три месяца до моего приезда, страны-участницы создали Совет НАТО — его верховный политический орган. Итак, когда я вступил па пост верховного главнокомандующего вооруженными силами НАТО, обстановка в корне изменилась. Теперь имелся политический орган, и командующие войсками занимались своим прямым делом — военными вопросами.
К моему приезду энтузиазм, вызванный деятельностью Эйзенхауэра, несколько остыл. Время шло. Появилась надежда на заключение перемирия в Корее. Угроза мировой войны теперь не казалась такой реальной. Страны НАТО стали осознавать всю ответственность взятых па себя обязательств, и у них зародилось сомнение, не слишком ли опрометчиво они поступили, купив облигации на столь крупную сумму. Может быть, им и не стоило покупать облигации, на которые они подписались с такой охотой, а можег быть, этот долг был им не по средствам?
С самого начала службы в НАТО моей основной обязанностью было убеждать страны-участницы, что они поступили отнюдь нс опрометчиво, что до сих пор жизненно необходимо заполнить военный вакуум в наиболее важной зоне, центральной Европы, где Франция по своему географическому положению являлась краеугольным камнем обороны.