Между тем я находился на автостраде, и ни один добрый друг не мог бы меня догнать и предупредить. И пока я мчался сквозь ночь, уже все, быть может, передано по проводу и меня подстерегают на границе. Я мчался наперегонки со временем, то было состязание, в котором я пытался выиграть у времени минуты, решающие, драгоценные минуты.
Ах, если бы я был уже там, по ту сторону! А тогда пусть звонят, мне вдогонку телефоны контрольных постов! Но что будет, если Бонн уже отдал приказ немедленно меня арестовать?
Задержат меня по дороге или выждут, пока я попытаюсь пересечь границу, и' схватят в последнюю минуту? Многочасовая поездка в грозу и дождь, да еще с такими мыслями в голове, не слитком похожа на увеселительную прогулку. Не хватало только аварии. Но машина все мчалась. Я попросил жену «на счастье» сжать каждую, руку в кулак, подогнув большие пальцы, что она и сделала. А малыш, сидевший сзади, среди подушек, сам таким же манером сжал кулачки: "ни пуха ни пера! " Я счел это добрым предзнаменованием, но жена мне трезво заметила, что так делают все маленькие дети.
Мы мало говорили по дороге. Авантюрность этого путешествия, все то, что было поставлено на карту, множество разных неожиданностей, которые могли сорвать наш замысел, непроглядная тьма, вой бури, дождь, барабанивший по крыше автомобиля, – все это усиливало напряжение и располагало к молчанию.
А если мы и говорили, то совсем тихо, словно боясь, что где-то близко предатель.
Я сохранял внешнее спокойствие, чтобы напрасно не волновать жену; и все же я думаю, что это были одни из самых волнующих часов моей жизни. Правда, дело шло не о жизни и смерти, как на фронте, во время войны, но на карте стояла ценность не меньшая: свобода! Если розыск еще не объявили, то шансов было пятьдесят на пятьдесят.
Это было достаточной причиной для волнения, тем более что мы еще не избавились от одной вещи, усугублявшей опасность нашего положения. Я имею в виду не письмо, которое нам нужно было опустить где-нибудь по дороге в почтовый ящик. В этом письме, адресованном родителям моей жены, в которое мы вложили порядочную сумму денег, мы просили моего тестя поехать в Карлсруэ и отправить нашу мебель в Гамбург, а там сдать ее на хранение на склад. Допуская вероятность провала при первой же нашей попытке пересечь границу, мы, конечно, не могли написать нашим старикам всю правду. Они ничего не должны были знать о нашем замысле, иначе мы поставили бы их перед альтернативой г либо немедленно направить полицию по следам своей дочери, либо, став нашими молчаливыми сообщниками, ждать кары. Поэтому мы написали им, что проведем отпуск в Баварии и Швейцарии, а оттуда приедем в Гамбург, где и останемся, так как есть будто бы приказ о моем переводе туда.
Так вот, письмо надо было опустить в почтовый ящик. Это не составляло труда. Но что заботило меня куда больше – это магнитофонные ленты. Провезти их незаметно среди других вещей было невозможно. Но и допустить, чтобы их нашли, мы тоже не имели права: от того, попадут ли эти записи к Штраусу, зависела судьба многих офицеров. Не подлежало никакому сомнению как сейчас, так и раньше, что уничтожать их нельзя, ибо едва ли есть лучший обличительный материал о планируемом увеличении территориальной армии и об оппозиции некоторых офицеров, этому мероприятию. Я был в крайнем замешательстве.
Оставался только один выход: доверить магнитофонные записи другу. Их нужно было спрятать в надежном месте, и я решил поручить это одному из участников пресс-конференции, который выступал против Штрауса особенно резко. Выбор маршрутов был ограничен, но, так или иначе, мне пришлось спуститься вниз по автостраде и вместо того, чтобы ехать на восток, повернуть в противоположную сторону. А это была значительная потеря времени.
Никогда в жизни не забуду растерянное лицо жены моего друга, когда я за полночь явился к ним в дом и она узнала, что моя семья ждет меня в машине. Должно быть, мой полночный визит показался ей архистранным, тем более что мы домами не встречались. Да и кто в этот час и при такой погоде предпримет загородную прогулку с женой и годовалым ребенком!
Я коротко объяснил моему другу создавшееся положение, сказал, что предполагаю провести отпуск в Баварии и очень спешу, хочу выиграть время. Я настоятельно рекомендовал ему хранить магнитофонные ленты в безопасном месте, добавив, что после отпуска заберу их или попрошу прислать мне.
Таким образом, я покамест отделался от этой обузы, зато у меня появились новые заботы.