Хелен заметила в нем большие способности очень рано. Еще когда он был грудным младенцем, она поняла, что от своих предков по материнской линии ребенок унаследовал не только внешность, но и магический дар ясновидения. Когда он подрос, она заказала для него специальную обувь, в которой он мог ходить, как все нормальные люди. А вскоре, когда у мальчика обнаружился блестящий ум, Хелен научила его читать, писать и говорить по-испански.
И вот в эту ветреную ноябрьскую ночь в голове у Джекдо вновь возникли кометы. До него донесся какой-то странный гул, похожий на дыхание ворочающегося дракона. Он взглянул на игрушечный колокольчик своей сестры, и вдруг отчетливо возникло видение. Сначала это был младенец, потом он превратился в маленькую девочку с ярко-рыжими волосами, затем и эта картина угасла, чтобы уступить место образу взрослой женщины с пылающими рыжими кудрями, разметавшимися по плечам. Он уже почти расслышал ее имя, но тут видение начало таять.
Его нервы были напряжены до предела.
— Кто ты? — произнес он. И услышал в ответ:
— Горри.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Это было самым страшным из всего, что Горри когда-либо видела в жизни. Только что ее брат смеялся вместе с ней, подбрасывая ее в воздух над своей головой. И вдруг он уронил ее, а сам упал возле ее ног; изо рта хлынула пузырящаяся пена, высунулся язык, он задыхался и хрипел, тело сотрясалось в жестоких конвульсиях и подпрыгивало, как будто его стегали кнутом.
Девочка так испугалась, что даже не могла кричать, а просто стояла неподвижно и смотрела на ставшее таким чужим существо, бьющееся в судорогах на земле перед ней; ее брат Джордж пришел ей на помощь. Он рванулся вперед с того места, откуда бросал мяч их сестре Аннетте Лауре, дернул язык изо рта Джей-Джея и крепко прижал его. Другой рукой он оторвал, как тряпку, воротник Джей-Джея и освободил ему горло. Потом крикнул Аннетте:
— Уведи детей в дом! Быстро! И приведи маму. У Джей-Джея припадок.
Горри никогда не слышала этого слова раньше, и вечером, когда уже прошло много времени с тех пор, как Джей-Джея унесли в дом лакей и доктор, она спросила у няни, что оно означает.
— Я не могу сказать вам этого, леди Горация. Вы должны спросить об этом у ее сиятельства. Хотя маленькие девочки не должны спрашивать обо всем, что видят, вы же знаете.
Но когда наступила ночь, и граф и графиня Уолдгрейв, собираясь на обед к королю Георгу — четвертому по счету, носившему этот титул, — совершали, как это было заведено, обход детской, чтобы пожелать спокойной ночи своим детям, Горри не удержалась и спросила:
— Мама, папа, что такое припадок?
Граф, одетый в парадное платье — белый атласный жилет, расшитый по низу золотой нитью, черную с золотом визитку и великолепный кружевной галстук, — быстро взглянул на нее. Когда-то он был одним из самых сумасбродных молодых людей, но семейные заботы остепенили его. Энн ответила дочери первая:
— Это болезнь, Горри, она называется эпилепсией. Временами ее приступы возникают у Джей-Джея.
— Она все равно не поймет, — сказал граф.
— Поймет, Джеймс. Я никогда не запрещала детям задавать любые вопросы, тебе хорошо это известно. Иначе как они смогут все узнать?
Они стояли, тихо пререкаясь друг с другом, и Горация подумала, что ее мама, должно быть, самая красивая женщина на свете. Следуя моде, она сменила свои белокурые локоны на «узел Аполлона» с приколотым на затылке накладным шиньоном и кудрями надо лбом. Это великолепное творение было украшено сверху множеством цветов и увенчано диадемой; крупные бриллианты мерцали на ее шее и в ушах. И, чтобы совершенно покорить светское общество, Энн надела юбку самой модной длины, из-под которой соблазнительно виднелись изящные, обтянутые шелком лодыжки и миниатюрные бальные туфли из черного атласа.
— Тебе лучше знать, — наконец, чтобы закончить спор, сказал граф.
Он был так же красив, как и его жена: густые черные вьющиеся волосы, с уже начинающей пробиваться сединой, сияющие голубые глаза, обрамленные загнутыми черными ресницами. Джей-Джей и Джордж совершенно повторили отца, а Аннетта Лаура, любимица матери, отличалась ото всех золотистыми волосами и обманчиво мягким, как сияние лунного камня, взором. Было трудно что-либо сказать наверняка о малышке Иде, за исключением того, что она обладала карими глазами и уже научилась надувать свои маленькие, как бутон розы, губки, если ей отказывали в просьбе.