— Ты все-таки надень мою футболку, уже похолодало, — заботливо предложил он.
Лиза послушалась, надела футболку. Его заботливость утешала ее, и на мгновение она застыла, невольно залюбовавшись им.
О, как хорош! Как пригож! Настоящий атлант. Широкая грудь, подбородок, выдающийся вперед. Куда как приятно сознавать себя под защитой такого мужчины.
Судя по всему, Анри остался доволен произведенным на нее впечатлением.
— Вперед, принцесса! Ты справишься! — воскликнул он бодро.
Лиза снова глубоко вздохнула, а воздух выдохнула так, что даже волосы, нависшие над ее лбом, зашевелились. И волосы Анри тоже. Вся пещера наполнилась дыханием девушки. Анри наслаждался им, и в таких обстоятельствах он уже не мог думать о Лизе лишь как об «объекте» своего задания. В сущности, она заставляла его страдать, томиться, изнемогать от страстных желаний. «Вон как дохнула, — думал он. — Опалила меня всего… Это какой-то прямо русский Змей Горыныч, а не девушка…»
— Сколько же нам бежать? — спросила Лиза.
— Примерно две мили.
— Врешь! На самом деле гораздо больше, я уверена, — мрачно сказала Лиза и уставилась в пол.
Она ненавидела себя в эту минуту. Канючит как маленький ребенок. А солдату нравилось, что она с ним резко и даже грубо разговаривает, обвиняет его в чем-то. Он был не прочь хотя бы на время забыть о своих профессиональных навыках, о своей роли спасителя и поводыря и подчиниться этой взбалмошной девчонке. Мимолетная улыбка скользнула по его лицу. Он делал вид, будто изучает карту.
Присел возле Лизы, разместив на своих коленях карту так, чтобы она могла при свете луны получше рассмотреть предстоящий им путь. Их бедра соприкоснулись.
— Мы находимся далеко от города, но уже почти на территории Эль-Бахара, — поведал Анри.
Лиза смотрела не на карту, а на его палец, по этой карте ползавший. Он, казалось, разбухал и рос в высоту, вперялся в нее.
— Ой, мамочка!.. — пискнула Лиза.
— Что такое?
— Ничего, — опомнилась она, — просто расслабилась немножко…
— Расслабляться рано.
— Почему же?
— Как доберемся до границы, тогда и расслабимся, — ответил Анри.
— «Расслабиться» — слово хорошее, — вздохнула Лиза и убрала с лица волосы, а затем принялась массировать себе икры.
— Давай я этим займусь! — загорелся Анри.
— Ну, давай, — согласилась Лиза и разлеглась на земле.
Анри, тиская ее ноги, морщил лоб и думал о том, что в Эль-Бахаре его друзья волнуются и многое, очень многое предпринимают для их спасения. Если бы ему удалось связаться со своей командой, ребята постарались бы тут же выслать за ними вертолет. Но аппаратура вышла из строя. И он вынужден утешаться тем, что массирует икры своей подопечной. Эх, видели бы ребята!..
— Ты мужественная девушка и очень многое еще сумеешь вытерпеть, — сказал он Лизе.
Она медленно подняла голову и взглянула на него:
— Это комплимент? Или предупреждение?
Анри прокашлялся, почесал подбородок и, справившись с замешательством, произнес:
— И то и другое.
Лиза не спускала с него глаз. В свете луны, проникавшем в пещеру, она выглядела весьма привлекательно. Ее одежда желтого цвета, казалось, отливала золотом, светлые волосы растрепались, и Анри вдруг захотелось поправить ей прическу. У него пересохло во рту. Он чувствовал непреодолимое влечение к девушке и желание овладеть ею, и лишь с огромным трудом подавлял его.
Совершенно ясно, что русская пленила его. Эта богатая избалованная девчонка его околдовала. Но к чему это может привести? Кто он для нее? Простой солдат…
— Спасибо, Анри, за массаж, — сказала Лиза тихо, с искренней признательностью.
— Всегда к твоим услугам, — галантно ответил Анри.
Она засмеялась. И ее смех очаровывал его.
— Я очень устала, у меня все болит, но я постараюсь продержаться эти последние километры.
Анри протянул ей фляжку, она сделала глоток и отдала ее назад. Он тоже отпил, наслаждаясь свежестью воды. Но утолил ту внутреннюю жажду, которую разжигала в нем страсть, не помогло бы ему и целое озеро, тот огонь не погасило бы даже море. Стараясь переменить тему разговора, Анри спросил:
— Теперь ваша обувь стала немного удобнее? — Сказав это, он аккуратно подвесил фляжку к поясу.
— Да, намного удобнее, — ответила Лиза, уныло посмотрев на свои дорогие туфли. Что от них осталось! Как расстроился бы Феррагамо, узнав, во что превратила Лиза его творение! Анри мог поклясться, что девушка была в большем отчаянии, чем был бы сам дизайнер обуви, случись ему увидеть эти растерзанные лодочки.