– Фрэнк, ты держись, пожалуйста, не умирай. Всё будет хорошо. Ты только держись.
В этот момент в палату вошла женщина в белом халате и строго спросила:
– Вадим Николаевич, что здесь происходит? Вы же знаете, сюда категорически нельзя посторонним входить. Это нарушение всяческих инструкций, и я буду вынуждена сообщить вашему руководству о недопустимом…
– Галина Тимофеевна, не сердитесь, пожалуйста, эта девушка не посторонняя, она своего рода спасла жизнь Вашему пациенту. И у неё есть к Вам один очень серьёзный вопрос. Побеседуйте, пожалуйста, с важным свидетелем. – Попросил Вадим Николаевич и вышел из палаты.
Я отпустила руку Фрэнка и посмотрела внимательно на лечащего врача моего найдёныша. Мне она категорически не
понравилась, но выхода у меня другого не было.
– Галина Тимофеевна, я нашла этого человека, лежащим без сознания в лифте своего дома. Пока я вызывала Скорую помощь, пока она приехала прошло где-то минут сорок. Мужчина находился всё время без сознания. Вопрос у меня вот в чём состоит: – Скажите мне, пожалуйста, как профессиональный врач – нейрохирург, мог в Скорой помощи этот человек прийти в себя, начать разговаривать и поднимать руки и ноги?
– Ну что Вы девушка! Конечно нет. Категорически нет. Он даже глаза не мог бы открыть, потому что….
И Галина Тимофеевна со знанием своего дела стала подробно мне объяснять почему Фрэнк не мог прийти в сознание. Я, конечно, мало, что поняла из её пересыпанной медицинскими терминами речи. Но меня это и не интересовало. Главное я уже услышала. И мне услышанное категорически не понравилось! Да, что там «не понравилось», я была просто поражена и раздавлена ложью человека, которому я поверила! Когда речь Галины Тимофеевы иссякла, я спросила:
– А сейчас, с помощью Вами проводимой терапии, он может очнуться?
– Девушка, к, сожалению, этот мой пациент умирает. С каждым днём я наблюдаю только ухудшение всех показателей датчиков его организма. У меня вообще, такое ощущение, что он сам совершенно не хочет жить. И в этом случае медицина бессильна. Спасти его может только настоящее чудо.
– Спасибо Вам большое Галина Тимофеевна. Вашего пациента зовут Фрэнк, он, конечно, много плохого в свой жизни сделал, но перед лицом своей смерти он полностью раскаялся. И Вы, наверное, правы, он действительно не хочет больше жить. В его жизни заинтересованы такие мерзавцы, что у меня не хватает слов, чтобы их Вам описать. До свидания, и спасибо Вам ещё раз.
Со слезами на глазах я вышла из палаты. Вадим Николаевич удивлённо посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я медленно побрела обратно к лестнице. Мне хотелось как можно быстрее выйти на свежий воздух. Несколько раз глубоко вздохнув и выдохнув, я стала спускаться вниз на первый этаж, забыв совсем, что моя верхняя одежда осталась в «Сестринской». Очнулась я только тогда, когда Вадим Николаевич, взял меня за локоть и сказал:
– Руслана, Вы подождите меня на первом этаже, в холле, я принесу Вашу куртку и шапку. Я быстро.
Капитан убежал обратно на третий этаж за нашей одеждой, а я, спустившись на первый, села на маленький диванчик и глубоко задумалась. Чтобы во всём происходящем как следует разобраться, мне нужно было заглянуть в свои записи, лежавшие дома в тайнике. Я, конечно, всё прекрасно помнила, но надо было убедиться на все сто. Капитан появился быстро, помог мне снять белый халат и одеть куртку. Я взяла в руки свою шапку, и мы вышли на улицу.
– Вадим Николаевич, спасибо Вам огромное за оказанную Вами мне услугу. Я умею быть благодарной. Вашего иностранца зовут Фрэнк Майер, и он скорее всего может быть из города Клоппенбург, что находится в Нижней Саксонии. Сделайте запрос, и я уверенна, что всё сказанное мной подтвердится. Вы можете меня сейчас отвезти домой?
– Да, конечно, Руслана. Я отвезу Вас куда скажете. Но что случилось с Вами там в палате? Вы вышли чуть не плача, как будто это Ваш близкий родственник лежит и умирает.
– Он мне не родственник. Он раскаявшийся грешник и мне действительно его очень жаль. Человек сам выбирает свою судьбу, Фрэнк выбрал вот такую. А может его заставили выбрать такую? Когда-нибудь, я, надеюсь мы всё узнаем про этого человека, а сейчас мне больше пока нечего Вам сообщить.
– Руслана, да Вы и так нам очень помогли. Теперь мы можем двигаться дальше, а то совсем забуксовали с этим делом.
– Вадим Николаевич, а можно как-нибудь не упоминать, что это от меня Вы получили информацию?
– К, сожалению, это вряд ли возможно. Я не говорил своему начальству о сегодняшней нашей поездки, но я думаю, что Галина Тимофеевна уже всё доложила тому, кому она там