Дедуля у меня был на все руки мастер, на досуге валял валенки, подшивал прохудившиеся. Мужики подшитые больше любили и солиднее выглядели, и были теплее благодаря толстой подошве. Некоторые модницы копили, либо покупали белую шерсть на аккуратные обутки. Задолго до Вячеслава Зайцева ,что придумал разноцветные валеночки, мой дедушка Митя мудрил с шерстью разных оттенков от чёрного до белого.
Мне было всегда интересно в гостях у чудной семьи. Наивные как дети, совершенно безобидные, радующиеся искренне любой приятной мелочи, будь то тёплый дождь, первая весенняя муха, распустившийся под окном цветок. Я не обращала внимания на полы, где-то под слоем наношенной земли деревянные, на небелёную грязную печку, на засиженное мухами окошко и обнаглевших тараканов. Как то соседка подарила Маркизе с Лёнькой новые занавески, сама же и на окно повесила. Те любовались, щёлкали языками, мотали нечёсаными головами выражая своё восхищение. Окрылённая проявлением такой благодарности добрая женщина натащила кастрюль, посуды всякой. Через неделю шторки было не узнать. Леонидий приспособился после трапезы вытирать руки об хорошенькие занавесочки. За кухонным столом, стоявшим у окна, каждый занимал своё место. У Маркизы табуретка слева , у Леонида справа. Посередине, напротив окна почетное место , стул со спинкой- для гостей. Шторка с правой стороны имела вид половой тряпки, шторка слева была еще ничего. Дома попробовала было и я ручонки об занавески вытрать. Бабуля с криком-ты что делаешь, рястаньска( арестантская) рожа, это дело пресекла.
Принесла я гостинцы, предупредив наших добродушных друзей, что погуляю и зайду за корзиночкой. Бабушка велела оную домой принести. Нагулявшись, пошла забирать корзинку. Проходя мимо окна услышала шум и крики. Встав на лавочку под окошком заглянула внутрь. Свет на кухне горел , смотрела как кино. Из большой кастрюли, стоявшей на печке, с треском вылетали разрываясь яйца. Лёнька, храбро метнувшийся было к опасной посудине, получил в мурло (как обозвала лицо милого мужа Маркиза)заряд обжигающей яичной »дроби». Накинув на голову фуфайку под обстрел сунулась дражайшая супруга. Изловчившись скинула горячую кастрюлю на пол. Яйца дали последний залп и все стихло. Я с опаской зашла в дом. Увиденное впечатлило даже меня, ребенка. В доме стояла вонище, гарь. Ошмётки яиц разметались по всей кухне. Они были везде: на потолке, дверях, стенах, и без того замызганной печке. Досталось и окну с многострадальными шторами. Переругиваясь -это ты обезьян виноват, нет это ты обезьяна виновата, потрясённые супруги стали с собирать то, что должно было стать ужином, со стен. Я посоветовала смахивать веником. Маркиза, причитая над тем сколько мести придётся, велела мужу наливать по стопочке. Оказывается Солдатовы с утра разгружали товар, что завезли в магазин. Расплатились с ними бутылкой водки, хлебом и килограммом слипшейся карамели, конфет-подушечек. Кои не насыпали в кулёк, а резали ножом, так как отделить хотя бы одну конфету от общей массы было невозможно. Часок поработав грузчиками, Маркиза с Леонидом умаялись и решили выпить с устатку ( употребить спиртное после напряжённого физического труда). Поставили на электрическую плиту вариться все двадцать яиц! Хорошо что выпили мало и проснулись от яичного салюта, так бы угорели. Жили чудные люди, не давая скучать деревенским жителям несколько лет. Потом Маркиза получила от сестры письмо и денежный перевод. Собрав нехитрые пожитки (всё уместилось в военный дедов вещмешок), Солдатовы уехали к родственникам на Кубань. Бабушка даже всплакнула, а у меня в душе была недолго лёгкая грусть. Люди появляются в нашей жизни и исчезают, оставляя после себя воспоминания плохие и хорошие. Мне кажется что каждый нормальный человек хочет чтобы о нём вспоминали с добротой. Для этого просто нужно жить как написано в писании, « И не делайте другим того, чего себе не желаете. Если вы будете соблюдать это, то поступите правильно. Будьте здоровы!(деяния апостолов 15:29)». С ув. Анна Стрега.