Гранит прочен. Но благодарная память человеческая прочнее гранита!
ДОРОГА МУЖЕСТВА
Мумин Каримов родился в городе Янгиюле Ташкентской области в 1920 году.
До армии работал учетчиком в колхозе имени Ленина. Много лет возглавлял комсомольскую организацию сельхозартели.
В рядах Советской Армии с 1940 года. Участник героической обороны Сталинграда.
Награжден тремя орденами Славы и семью медалями. Дважды тяжело ранен.
В 1945 году демобилизовался и вернулся в родной колхоз. В настоящее время Мумин Каримов на заслуженной пенсии.
В школе имени Пушкина Янгиюльского района проходит торжественный сбор пионерской дружины, посвященный 20-летию великой Победы советского народа над коричневой гитлеровской чумой. Пионервожатая подходит к рослому человеку с сединой в волосах, повязывает на шею красный галстук.
— Наш дорогой друг и старший товарищ, — говорит девушка. — Мы, пионеры, восхищены вашим мужеством и геройством, проявленными в боях за Родину, за нашу счастливую детвору. Вы — полный кавалер ордена Славы — зачисляетесь почетным пионером нашей организации. Если враг нападет на нашу Родину, мы, юные ленинцы, умножим боевые подвиги старших товарищей. Пионеры, за дело Ленина будьте готовы!
— Всегда готовы! — взволнованно выдохнул зал.
Ребята еще плотнее окружают Мумина Каримова, рассматривают, осторожно трогают пальчиками его ордена. Долго длилась беседа ветерана Великой Отечественной войны с детьми. Ему было что рассказать о себе.
…Часть, в которой воевал Мумин Каримов, вела упорные бои под Москвой. Немцы рвались к столице нашей Родины, но Мумин и его боевые товарищи поклялись не отдать Москву ненавистному врагу.
Были дни, когда по четыре раза бойцы ходили в рукопашную, были ночи, когда даже на минуту не удавалось закрыть глаза. И так тоже было, когда ложка валилась из рук. Но никто из бойцов не дрогнул. Оставить передовую они могли только на руках товарищей. Именно так и получилось с Каримовым: два штыковых ранения в руки, одно, пулевое, — в плечо. В добавление ко всему отморожены пальцы левой ноги.
Богатырское здоровье и помощь врачей сделали свое дело. Мумин вновь вернулся в строй, снова стал беспощадно бить немецко-фашистских захватчиков.
Незабываемая Сталинградская эпопея. 62-я армия, ставшая впоследствии легендарной. И в одной из ее частей — боец из Янгиюля Мумин Каримов, «Миша из Ташкента», как звали его товарищи.
…Прячась за подбитыми танками, грудами кирпича, до предела втиснув тело в землю, ползут разведчики в сторону врага. В воронке от снаряда — фашистская огневая точка. Немцы еще не обнаружили смельчаков.
Поправив автомат, поудобнее взяв гранату, Каримов изготовился для прыжка. Но в это время к воронке подполз офицер. Мумин приподнялся на колено и бросил гранату. Раздался глухой взрыв. Спрыгнув в окоп, удивленный боец увидел двух прижавшихся к откосу гитлеровцев. Удар рукой, ногой. Оба немца лежат…
Выполнив задание, разведчики возвратились в свое подразделение.
А под Курском был такой случай. Воспользовавшись затишьем, Каримов и его товарищ Михаил Прутков получили разрешение отдохнуть. Чтобы не попасть под обстрел вражеской артиллерии, не умолкавшей даже ночью, решили «поспать» на нейтральной полосе.
Мумин Каримов задремал сразу, но через каждые пять-десять минут открывал глаза и прислушивался. Враг-то в нескольких десятках метров! Не прошло и часа, как Мумин услышал шорох, кто-то полз к нашим окопам. Прыжок — и голова вражеского разведчика прижата к земле. Прутков даже не сразу понял, в чем дело.
— Помогай! — крикнул ему Каримов.
Связав лазутчика, бойцы потащили его к командиру. Расспросив, как было дело, командир взвода сказал:
— Молодец, Миша! Но спать ложись лучше в своей траншее. А вдруг бы наоборот получилось?
Мумин только засмеялся в ответ: «Как же! Еще чего не хватало, чтобы его, Мумина Каримова, какой-то фриц тащил, как барана, по земле!»
Висла. Река-то какая большая! Вот бы ее в Янгиюль. Напоила бы она поля. Но, к сожалению, не о хлопке и фруктах думать надо, а о том, как быстрее форсировать эту самую реку. Мумина Каримова и других командиров взводов вызвал ротный.
Задача — ночью переправиться на тот берег, закрепиться и обеспечить переправу всему полку.
Все шло хорошо, точно «по расписанию». Сели в лодки, плыли в полной темноте и тишине. Вот и берег. Казалось, все удачно. И вдруг немцы открыли ураганный огонь. Рота рванулась вперед, расширяя «пятачок». Но далеко продвинуться не удалось. Кинжальный огонь прижал к земле. Залегли, окопались, приняли неравный смертельный бой. Ночь — беспрерывные атаки. День — беспрерывные атаки. До батальона пехоты, рота танков. А против них — тридцать один боец. Но это были советские бойцы!