Невдалеке, правее взвода Семенова, стоял на огневой позиции станковый пулемет. Командир отделения был тяжело ранен и отправлен в медсанбат. Командовал расчетом наводчик Андрей Тимофеев.
Густой утренний туман скрывал очертания предметов. Тем не менее велась усиленная перестрелка. Стреляли из винтовок и автоматов. Часто слышались орудийные выстрелы и ухали разрывы снарядов.
Тимофеев имел заранее подготовленные данные для стрельбы ночью и при ограниченной видимости, но огня не открывал, держался наготове.
В ружейную трескотню врезалась пулеметная очередь. Это стрелял фашист. Он часто посылал короткие очереди. Похоже было, что немец нервничает, вероятно, ему грозила какая-то опасность.
— Это бьют с холма, — сказал Тимофеев второму номеру Беляеву. — Отползи метров на десять в сторону, замаскируйся и, если фашисты будут переть на нас, постарайся выводить из строя их командиров. С остальной шайкой я справлюсь сам.
Тимофеев знал по опыту, что немецкие офицеры прячутся за солдатские спины и их лучше всего уничтожать с фланга.
Через несколько минут над головами пулеметчиков просвистели вражеские пули.
— Лезут, гады. Ну-ну, померяемся!..
Тимофеев приготовился. Туман постепенно рассеивался. Среди небольшого кустарника, между пнями и кочками, стали ясно вырисовываться силуэты ползущих с разных сторон немецких солдат. Они действовали очень осторожно и ползли даже там, где можно было перебегать.
Когда гитлеровцев накопилось изрядное количество, Тимофеев открыл огонь. Фашисты не замедлили ответить. Сразу же был сражен один боец пулеметного расчета, а вслед за ним и другой. На какое-то мгновение Тимофеев растерялся и прекратил стрельбу. Очередь вражеского автомата, разбросавшая землю около пулеметчика, вывела его из оцепенения.
Тимофеев снова ухватился за рукоятки пулемета и стал расстреливать противника почти в упор. Уцелевшие солдаты врага начали отползать и прятаться за укрытия.
Неожиданно пулемет умолк. Но наводчик не дрогнул. Привычным взглядом определил причину задержки и принялся ее устранять.
Немцы решили, что советский пулеметчик выведен из строя. В воздух взвилась ракета — сигнал для броска в атаку. Но ошиблись фашисты. Огневая точка жива! Устранив задержку, Тимофеев снова встретил врага метким огнем. Тут уж он не обращал внимания на установку прицела, наводил пулемет в самую гущу фашистов, и они валились как подкошенные. Вот фашисты уже в 50–60 метрах. Тимофеев ясно видел их лица, слышал визгливую ругань офицеров, понукавших солдат.
— Не возьмете, — говорил пулеметчик, не переставая расстреливать врага.
И на этот раз гитлеровцы вынуждены были откатиться назад. На поле боя валялось много вражеских трупов.
Тимофеев проверил наличие патронов. Их было еще достаточно: две ленты.
Неравный бой длился уже целый час. Гитлеровцы, потерявшие надежду уничтожить советского пулеметчика, пытались окружить его. Но и из этой затеи ничего не получилось. Тимофеев подпускал их поближе и расстреливал в упор. Хорошо помогал ему в этом второй номер Беляев. Он толково замаскировался в стороне, брал на мушку командиров противника и разил их без промаха. Когда наводчику грозила серьезная опасность, Беляев открывал частую стрельбу по наседавшим на огневую точку фашистам.
Скопившись в небольшой лощинке, немцы снова бросились к пулемету. Они лезли как разъяренные звери, но, наткнувшись на свинцовый ливень, откатились назад.
Снова умолк пулемет.
— А, черт, не вовремя!.. — проговорил Тимофеев. — Бей их, Беляев, крепче! — крикнул он второму номеру и вновь стал устранять неисправность.
На этот раз произошел поперечный разрыв гильзы. Тимофеев откинул крышку короба, вынул замок, извлекателем устранил задержку. Пулемет заработал.
Единоборство Тимофеева с несколькими десятками фашистских солдат продолжалось уже около двух часов. Были такие минуты, что казалось, нет никакой надежды отбить врага. Но пулеметчик напрягал все силы, мужественно и умело отражал яростные наскоки фашистов.
Он не слышал, как справа и слева от него шел ожесточенный бой, как наши стрелки и пулеметчики самоотверженно защищали свои позиции. В общем треске ружейно-пулеметной и минометной стрельбы он различал только возгласы «ура!» и с новой силой обрушивал на врага огонь своего пулемета. «Ура!» раздавалось все чаще и воодушевляло отважного пулеметчика. Он понял, что на отдельных участках обороны наши подразделения переходят в контратаку и в рукопашной схватке уничтожают врага. А раз есть успех на отдельных участках, то как же можно допустить, чтобы здесь фашисты прорвали нашу оборону!..