Сначала мне даже не верилось, что водитель управляет танком вслепую. Может быть, он всё-таки подглядывает потихоньку? Видит дорогу?
Я даже потом нашего механика-водителя Сашу Морозова спрашивал: скажи честно, не подсматриваешь?
А он смеётся.
Да я и сам потом узнал, что незачем ему подсматривать. Помогает ему специальный умный прибор — гирополукомпас. Стрелка прибора всё время перед глазами водителя. Пока идёт танк прямо к заранее намеченной цели — ориентиру, как говорят танкисты, стрелка не колеблется. Чуть отклонился танк от ориентира, чуть вильнул, тут и чуткая стрелка сразу забеспокоится, качнётся в сторону. Внимание, мол, водитель, не зевай!
Ведь по дну реки танкисту придётся вести свою машину вслепую: кроме воды, ничего не увидит он через смотровые приборы. Вот и учится механик-водитель управлять танком по гирополукомпасу сначала на суше, на танкодроме, прежде чем спуститься под воду.
Наконец наступил день, к которому все мы так старательно готовились.
Вот уже первый танк двинулся к воде. Скрылись под водой гусеницы, башня, только ствол пушки ещё грозно глядит из воды. А вот и его не стало видно — теперь лишь верхушка трубы, точно перископ подводной лодки, бороздит поверхность реки. Через эту высокую пятиметровую трубу сейчас в танк поступает воздух.
Настала и наша очередь.
Через люки механика-водителя забираемся в машину.
Первый раз в жизни мне предстояло опуститься на дно реки, под воду. Не нырнуть на несколько секунд, а опуститься в огромной стальной машине. Интересно! И немножко не по себе.
Мотор грохочет вовсю, танк трясёт — машина входит в воду.
И вдруг неожиданно наступает тишина. На секунду я даже испугался: не заглох ли мотор? Но нет, танк продолжает двигаться. Просто он уже погрузился в воду, и вода гасит грохот мотора.
Вода, мутная, жёлтая, колеблется за стёклами смотровых приборов. Впереди, справа, слева. Повсюду.
Сейчас судьба танка — в руках механика-водителя, нашего Саши Морозова. Справится ли, не растеряется ли? Сейчас он держит ответ, чему научился на суше, на танкодроме.
Грохот мотора возник так же неожиданно, как и оборвался.
Танк выползает из воды, взбирается на берег, останавливается, лязгнув гусеницами.
Мы выбираемся из танка, спрыгиваем с брони, глядим на противоположный берег. Сколько же времени понадобилось бы, чтобы навести мост и переправить танки! А тут считанные минуты — и танк опять готов к бою.
Сказать по-честному, мне тогда даже немножко обидно было: оттого, что всё так быстро кончилось. Готовились, готовились, а тут две минуты — и всё!
Но потом я подумал: такая ведь наша солдатская служба. Стараешься, тренируешься ради таких вот решающих минут. Чтобы в эти Главные Минуты на учениях или, если понадобится, и в настоящем бою с врагом, не растеряться, не сплоховать, действовать умело, точно — одним словом, по-солдатски!..
— Это верно. Насчёт Главных Минут ты верно сказал, — говорит солдат-мотострелок. — У нас тоже и учения интересные не раз бывали, и стрельбы, и марш-броски. Только я сейчас о другом хочу рассказать. Мой рассказ про то,
КАК Я НОВЫЙ ГОД ВСТРЕЧАЛ
Новый год я встречал на посту.
Потому что как раз 31 декабря выпало нашему взводу идти в караул.
Солдаты в казарме ёлку украшают, разные весёлые аттракционы придумывают, новогоднюю стенгазету выпустили. В клубе артисты выступают.
А мы боевые патроны получаем, автоматы протираем насухо, надеваем валенки — готовимся заступать в караул.
Служба есть служба.
Как положено, построились мы, точно в назначенное время прибыли в караульное помещение.
Мой приятель Костя Филипчук ворчит:
— Вот уж не повезло, так не повезло… У людей праздник, а мы…
Если честно признаться, и у меня в тот вечер настроение было неважное. Дом вспомнил, родных. Дома сейчас, наверно, весело. Новый год встречают. Даже жалко себя стало.
Хотел письмо домой написать. Сел за стол в караульном помещении, задумался.
А тут команду подают:
— Третья смена, выходи строиться!
Это значит, как раз моя очередь настала идти на пост.
На улице мороз стоит, снег под ногами поскрипывает. Издалека, из клуба, музыка доносится. А мы шагаем гуськом, с автоматами за спиной. Впереди — сержант-разводящий, за ним мы — трое солдат-караульных.