— Не может быть! Высота у врага. Вызвать ко мне командира бригады!
Через час полковник Чалов стоял перед генералом армии и уверенно докладывал, что был на высоте. Там наши.
— Хорошо. Садитесь в машину, поехали!
— Товарищ командующий! — запротестовал начальник личной охраны Бедов. — Это весьма опасно. Данные мы проверим сами. Нельзя туда ехать вам!
— Боишься? Оставайся в штабе. Поехали!
Недалеко от переднего края машины остались за кустарником. Полковник впереди, генерал армии за ним, а позади три человека из охраны во главе с начальником команды Бедовым и адъютант.
Снаряды рвутся и впереди и сбоку. А высота словно безжизненная. Никого не видно! Лишь то и дело вспыхивают фонтаны огня и земли. Противник держит ее под сильным обстрелом. Все чаще приходится кланяться земле. Осколки, как шмели, жужжат над головой. Наконец вершина высоты. В глубоких окопах притаились пулеметчики.
— Вот, как видите, все в порядке, — торжествовал полковник, доказав на деле, что он доложил точно.
Но Георгий Константинович перебил его, не дал договорить:
— Вижу с высоты весь город. За этим и шел сюда. — Жуков долго не отрывал от глаз окуляры бинокля, потом повернулся и увидел появившегося вслед за ним командующего артиллерией фронта генерала Говорова. — А, и вы здесь?
— Выехал вслед за вами, да отстал. — Говоров посмотрел в бинокль и, обратившись к Жукову, сказал: — Хорошая высота, но противник очень близко, орудия прямой наводки замаскированы.
Жуков обратился к пулеметчикам:
— Тяжеловато?
— Теперь легче, — ответил сержант с пепельными усами. Гимнастерка на нем выгорела, под мышками узоры белой соли. — Брать было трудно. А то, что впереди нас враг, привыкли. Выстоим. Вот махорочки у нас нет, товарищ генерал. У вас нет закурить? — спросил он, не зная, что говорит с самим командующим фронтом.
Жуков бросил взгляд на командира бригады. Тот смутился, торопливо доложил:
— К вечеру доставим и горячую пищу и табак, товарищ генерал армии. И подкрепление подбросим.
Адъютант достал из кармана папиросы.
— О! Такие давно не курил, спасибо, товарищ подполковник, — обрадовался сержант. — Налетай, братва!
Молодой боец заулыбался и тоже потянулся за папироской. Пулеметчик шлепнул его по руке.
— Вам пришлют в достатке курева, — сказал Жуков, — не жалейте.
— Не в этом дело, товарищ генерал. Это сын мой, ему рано.
— И воевать рано… — Георгий Константинович обнял за плечи молодого воина. — Кто же это тебя послал?
Паренек улыбнулся и молча переводил взгляд то на отца, то на полковника Чалова, боясь, вероятно, выдать обоих.
— От партизан он пришел, — доложил полковник. — Принес донесение и отца случайно встретил. Обратно перейти не мог. Я разрешил остаться.
— Какое образование? — спросил Георгий Константинович и жестом попросил у адъютанта блокнот. — На командира хочешь учиться?
— В девятый перешел, — срывающимся голосом ответил паренек. — А учиться некогда. Ельню надо освобождать. Дом наш там.
— Ну, помолчи ты, зелень! — пожурил сына отец. — Тебе добра хотят. Спасибо, товарищ генерал. Надо бы ему поучиться. Хлопец смелый, а ума не набрался.
Жуков написал несколько слов, расписался, и листок из блокнота передал юному партизану:
— Езжай в Москву. В метро «Кировская» найдешь генерала Варенникова, передашь ему эту записку. Он направит тебя в военную школу. — Повернувшись к командиру бригады, командующий фронтом приказал: — И отца и сына к ордену Красной Звезды. Всех бойцов высоты к медали «За отвагу». Я прошу вас, товарищи, удержите высоту.
— Есть! — ответил полковник.
— Трупы вражеские близко валяются, — заметил Жуков. — Неужели к окопам подбирались? Так можно и пленного взять. Нам нужен пленный.
— Возьмем! — пообещал сержант. — Обязательно!
Неразговорчивый генерал Говоров улыбнулся вдруг и обратился к Жукову:
— Товарищ генерал армии, вы обещали помочь этому гарнизону. Разрешите дать залп по окраине Ельни, где у противника самое большое скопление артиллерии.
— Давайте! И непременно из «катюш», — ответил Жуков. — Посмотрите, ребята, как бьет фашистов новая боевая техника. Но не высовываться. Пули у вас как слепни над стадом.
Пока генерал Говоров говорил по телефону со своими артиллеристами и передавал координаты, к Георгию Константиновичу подошел паренек из партизанского отряда и с детской непосредственностью, глядя счастливыми глазами на генерала армии, спросил:
— А вы и есть тот самый Жуков?