Солдаты без оружия
О ФАТЕХЕ НИЯЗИ
Фатех Ниязи, подобно другим таджикским писателям его поколения из комсомольской плеяды 30-х годов — М. Турсун-заде, А. Дехоти, Дж. Икрами, М. Миршакар, Х. Юсуфи, — рос и формировался как личность вместе с молодой Таджикской советской республикой.
Подобно своим товарищам по перу, и он начал творческую деятельность с журналистики — с блокнотом объездил всю республику, активно участвовал в строительстве большого Памирского тракта, Ферганского канала. Великие социально-экономические, идеологические и культурные преобразования родного Таджикистана давали богатейший материал для литературной работы. По горячим следам событий писал он очерки, публицистические статьи, пьесы и стихи. В литературу Фатех Ниязи вступил как поэт.
Когда началась война, добровольцем пошел на фронт, уже имея за плечами солидный писательский опыт, будучи автором трех стихотворных сборников.
Расул Гамзатов, поздравляя Фатеха Ниязи с 75-летием, сказал ему: «…ты лично испытал всю тяжесть и горечь войны, радость победы. Ушел в бой в лермонтовском возрасте, старшим политруком, возвратился с победой седым полковником; ушел молодым поэтом, возвратился умудренным опытом тяжелой солдатской жизни…»
Этот опыт оказался настолько богатым, емким и многообразным, что его хватило на всю последующую творческую деятельность, — пережитое в годы войны дало материал для очерков и рассказов, пьес и киносценариев, для трех романов: «Верность», «Не говори, что лес пустой…» и предлагаемого читателю «Солдаты без оружия».
В одном из рассказов Фатех Ниязи говорит: «…я все время думаю о войне. Я всегда мечтал еще написать о войне. И не только о том, что тогда случилось, а о том, как мы сейчас размышляем о воине и мире, о наших людях, о той огромной силе, что в них. Смотри, сколько лет прошло, многое забылось — имена, названия сел, — а война все помнится».
Личный опыт писателя определил и содержание почти всех его произведений, и форму общения с читателем: повествование, как правило, ведется от первого лица. Герой повествователь и писатель сливаются в одном «я», а основа повествований — строго документальная. Сохранены даже имена персонажей, взятых из жизни. Некоторые герои переходят из рассказа в рассказ, к примеру, капитан Симаков, бывший боевой политработник, с которым, как пишет автор, «бок о бок я провел не дни, не месяцы, а годы, и какие годы! Вместе с ним мы шли по дорогам войны, падали, поднимались и снова шли, перенося все тяготы и лишения военных лет» («Ураз-ата», «Концерт в блиндаже»).
В ряду реальных героев — и разведчик Шараф Саидов ( «Зенитчица Тася», «Ночной охотник» и др.), человек большого мужества, мастер нелегкого дела по добыванию «языка». «Одни говорят, — с болью вспоминает автор, — что он дошел до Берлина, другие — что погиб в Польше…» Но разве можно забыть его, «моего друга, отважного разведчика… Я помню его живым». Можно здесь назвать и капитана-археолога Угриновича («Карта капитана», «Встреча с фронтовым другом»), влюбленного в свое мирное занятие, вспоминающего о нем и под пулями; более того: он умудряется даже выкраивать время для археологических изысканий, отыскивая на поле боя «молчаливых свидетелей истории». В снарядном ящике возит он экспонаты для будущего музея, а на его карте-миллиметровке вместо обычных линий, обозначавших передний край фронта, красным и синим карандашом были нанесены одному ему понятные знаки — как потом оказалось, места археологических находок. Даже теперь, многие годы спустя, узнавая о какой-нибудь археологической находке в своем древнем краю, автор всякий раз вспоминает погибшего капитана-археолога, мирного человека, так хорошо знавшего прошлое, любившего настоящее и умевшего жить для будущего и воевать за него.
Ничего не придумывать, описать все так, как было на самом деле, сохранить в памяти и донести до современников события военных лет и имена участников тех событий, показать, что они делали, о чем думали, как гибли во имя будущего, — вот задача, которую ставит перед собой Фатех Ниязи — летописец военных будней. Писатель рассказывает живым о погибших, отсюда и печаль, и боль — многие погибли на дорогах войны…
Писателю памятно все: и картина военного Куйбышева, где всего за несколько месяцев до войны довелось побывать с участниками декады таджикской литературы и искусства проездом в Москву и где оказался с военным эшелоном на безмолвном, темном перроне, и приезд узбекских тружеников с гостинцами к фронтовикам, и фронтовая свадьба, и трагикомическая история, приключившаяся с другом детства Хуррамом, который случайно забрел в немецкое расположение.