Горовец поднял голову:
– Все зависит оттого, информация о ком была в этом досье.
– Международная террористка, убийца по призванию, неуловимая, умелая не по годам. Лишь один раз попалась в руки властей, по юности, но ей помогли убежать. Тогда погибло пятеро полицейских. На вопрос, где и когда был совершен ее первый террористический акт, она ответила: «Дома». Она убила свою мать, отчима и брата. Причина – неизвестна. Работает на ирландцев и на Алькайду. За этой особой взрывы в людных местах – в семи государствах Европы, и десятки, если не сотни, жертв. Не говоря уже о заказных убийствах.
– Анна Ортман, – кивнул Горовец. Фотография притягивала его взгляд, не отпускала. Он кивнул. – Все верно: наш клиент.
– За которым вы гонялись несколько лет, пока она не исчезла из поля зрения Интерпола, – многозначительно добавила Ветлецка.
Горовец усмехнулся:
– Это было моим самым большим разочарованием в жизни. Если не считать позорной порки, публично устроенной мне соседом, у которого я воровал в саду яблоки. Теперь я понимаю, почему вызвали именно меня. А я-то, простак, подумал, что это связано с моей первой работой в Интерполе – поиском украденного антиквариата, и моим знакомством с Пташкой. – Мы ведь и впрямь были с профессором добрыми знакомыми. Что касалось профессиональных интересов…
Ставя перед ним чашку с кофе, Ветлецка понимающе кивнула.
– Предположим, что это она, – продолжал Горовец. – Но какое отношение может иметь международная террористка к безобидному профессору Пташке? – Он беспомощно развел руками, точно требовал немедленного ответа от собеседницы. – Не понимаю! И даже если его убийство заказано, то почему Анне Ортман? Чем он заслужил такой чести? С ним бы справился самый обычный уголовник, да что там – уличный хулиган!.. Вы говорили об исторической загадке и о ключе к ней, который искал Пташка? – отдавая фотографии капитану, проговорил Горовец. – И о том, что есть любопытная информация, которой может со мной поделиться ассистент профессора?
Ветлецка кивнула:
– Информация касается того, чем вплотную занимался профессор Пташка последние годы. Помимо лекций в университете и коллекционирования древностей.
– Я знаю, чем он занимался. Писал книги, бродил по тайным тропам предыдущих веков. Или чем-то еще?
– Пташка исследовал литературу о некоем средневековом ордене. Собирал информацию буквально по крупицам.
– Древний орден, – легонько прихватив подбородок, сказал Горовец. – Лет десять назад у профессора выходила книга – настоящий фолиант. О тайных религиозных обществах древности и Средневековья. Он показывал ее мне. В книге шла речь о многих орденах и сектах.
– Если послушать пани Вайдову, Пташка всю жизнь посвятил изучению одного лишь ордена, – откликнулась Ветлецка.
– Ордена Дракона, – прозвучал незнакомый Горовецу голос.
Комиссар и капитан обернулись. В дверях, прижав платок к губам, стояла заплаканная молодая женщина – темноволосая, кареглазая, в черной водолазке и джинсах. Но голову она старалась держать высоко – обсуждали близкого ей человека. И занимались этим люди, которых она не знала.
– Зоя Вайдова, ученица и ассистентка Пташки, – представила ее Ветлецка. – Комиссар Горовец.
Привстав, Горовец поклонился.
– Садитесь, куда хотите, пани Вайдова, – сказала Ветлецка. И тут же задала девушке знакомый вопрос. – Кофе, чай?
Та отрицательно покачала головой. Ветлецка отправила фотографии обратно в конверт, положила его на край буфета.
– Сам орден нас интересует постольку-поскольку, – сказала она. – Это все история. Но именно его изучение – наиболее реальная причина, по которой Пташку убили. Как говорит госпожа Вайдова, последние годы с ним стали твориться удивительные вещи. Он точно оказался в эпицентре самых неожиданных и невероятных событий. – Она обернулась к девушке. – Верно?
– Все так и было, – усаживаясь на стул, кивнула та.
– Тогда расскажите моему коллеге, по возможности соблюдая хронологию, события последних лет.
Зоя подняла на мужчину заплаканные глаза, понимающе кивнула.
– Профессор Пташка делился со мной очень многими секретами. Но самое сокровенное, как оказалось, он держал втайне.
Видно было, что девушка, пытаясь отвлечь себя от случившейся трагедии, собирается с мыслями.
– Я сама узнала об этом недавно, – после короткой паузы продолжала она, – о его увлечении, страсти. Он скрывал ее ото всех. Орден Дракона уже давно стал для профессора наваждением. Но едва Пташка приоткрыл тайник с накопленной за долгие годы информацией, стоило немногому попасть в научную печать, как он стал интересен разным, совсем непохожим друг на друга людям. А главное, по его же словам, близко ничего не имевшим к истории. К нему… стали приходить гости, – последнее слово она произнесла с особенным выражением.