Вот в это время в гуще матросской массы и появился Гутенберг. Кто он и откуда? — Об этом не задумывались. Поговаривали, что он был списан с корабля на берег за какое-то дисциплинарное нарушение, ему грозил кайзеровский трибунал, но тут начались события, и властям уже было не до крамольного матроса.
Камрад Гутенберг сразу же сошелся с матросами. Вюртембержцы сочли его своим земляком: им понравился его юмор, а они считали, что юмором в Германии обладают только вюртембержцы. Северяне, гордящиеся своим, лучшим, как они в том были убеждены, немецким языком, который куда красивее языка певучих саксонцев, тоже считали его земляком. И даже медлительные и грубоватые баварцы, говорящие на причудливом наречии, которое не всякий берлинец поймет, решили, что Гутенберг родом если не из самого Мюнхена, то уже наверняка из Верхней Франконии, что почти Бавария.
Отряд кильских моряков прибыл в Берлин, когда там шли ожесточенные бои, и начал действовать в районе Алекса[13]. Потом их видели в Потсдаме, где они штурмовали казармы кайзеровской гвардии.
К январю 1919 года революция в Германии вступила в сложный период. Правые социал-демократы испугались победы народных масс. Во главе правительства были поставлены шовинисты Шейдеман и Носке. Против восставших были двинуты войска.
Шестого января сражения развернулись в центре Берлина, на Линденштрассе. Революционные отряды взяли штурмом здание, в котором находился орган Социал-демократической партии газета «Форвертс». Отряд, овладевший зданием «Форвертса», состоял из немцев-спартаковцев, итальянской группы Мизиано, нескольких швейцарских социалистов, молодой венгерки и одного русского революционера, о котором я упоминал в очерке «Франческо Мизиано ведет бой...».
Оплот революции в Берлине пал под ударами кайзеровских солдат. Франческо Мизиано и вся его группа, в том числе и русский революционер, по приказу Носке были приговорены к расстрелу. Их спасла случайность...
Судьба русского революционера оставалась для меня тайной. Я рылся в архивах Москвы и Берлина, пытаясь найти следы этого человека, но безуспешно.
И все же одна деталь подала надежду. Распутывая клубок событий, происшедших в марте 1920 года во Фронау, где был застрелен Гутенберг, я обратил внимание на имя «Сергуня», промелькнувшее в некоторых документах и письмах. Человек, которого застрелили 19 ноября двадцатого года в Берлине, видимо, русский. Но ведь его фамилия Гутенберг? Значит, он немец. Особенно смущал тот факт, что рядом с ним встречалось имя знаменитой актрисы — примадонны Венского и других оперных театров. Тут все явно не совпадало, клубок запутывался все больше и больше, и у меня не оставалось почти никакой уверенности, что я распутаю его.
Однако мне точно было известно, что отряд Гутенберга, сильно поредевший в боях, в те январские дни появился на Линденштрассе, и произошло это перед самым наступлением правительственных войск на здание «Форвертса», где сражались революционеры во главе с Франческо Мизиано. Пополнение, присланное палачом Носке, потеснило кильских матросов с Линденштрассе. Но, когда они отступили, Гутенберга среди них уже не было.
И вдруг совершенно неожиданно появилась надежда, что мой поиск когда-нибудь увенчается успехом. После опубликования документального очерка «Франческо Мизиано ведет бой...» в моей квартире раздался телефонный звонок. На другом конце провода я услышал глуховатый, несколько взволнованный голос. Человек назвал себя, сказал, что хотел бы со мной встретиться, рассказать о жизни своего отца. Может быть, его судьба заинтересует меня.
Больше он мне ничего не сказал. Я записал его адрес и телефон, мы договорились о встрече в ближайшее время, однако она не состоялась. Другие неотложные дела не дали мне тогда увидеться с ним. Но вот произошло событие, заставившее меня немедленно его разыскать.
В 1978 году минуло сорок лет одному из самых трагических событий в истории Европы: гитлеровская Германия растоптала свободу Чехословакии. Лидеры Англии и Франции Чемберлен и Даладье в Мюнхене пали на колени перед нацистским палачом. Вторая мировая война стала неизбежной.
Я рылся в архивах и книгохранилищах, надеясь найти новые материалы, разоблачающие политику мюнхенцев. В Государственной библиотеке имени В. И. Ленина мое внимание привлекла книга, вышедшая в Москве в 1938 году и озаглавленная «Угроза Чехословакии — угроза всеобщему миру». Автор с глубоким знанием и страстной убежденностью разоблачал роль фашизма, угрожающего ввергнуть мир в кровавую бойню. На обложке значилось имя автора: С. Сергунов.