Недолго прожил Федор Сергеев в Париже. Уже близилась революционная буря; партия отозвала его в Россию. Несколько дней он провел с родителями в Екатеринославе, а затем по поручению ЦК РСДРП выехал в Харьков.
Харьков — начало нового этапа революционной деятельности Федора Сергеева, который отныне в целях конспирации получает партийный псевдоним «Артем» и остается в России надолго для подпольной борьбы, становясь профессиональным революционером, признанным вожаком харьковского пролетариата. Народ присваивает ему почетнейший «титул», не предусмотренный никакими указами: апостол рабочего дела.
Благодаря каким же человеческим качествам его так называют?
Современники, знавшие Артема в те годы, так определили черты его характера: он честен, неподкупен, стоически выдерживает любые трудности, беспредельно предан рабочему классу. Вот одна из характеристик того времени:
«Он и по внешности живет, как апостол, как «птица небесная». Он не имеет ни денег, ни свободной одежды, ни крова. У него нет угла, где он мог бы остаться один и отдохнуть. Он ночует в чужих квартирах и постоянно их меняет, потому что за ним неустанно охотятся жандармы и полиция. Преследуемый охранкой, он иногда уходит от нее ночью и ночует под открытым небом. После одной такой бесприютной ночи он явился в простреленном пальто. Другой раз, уходя от погони, он провел ночь в камышах и, явившись с рассветом на квартиру товарища, по свойственной ему скромности и нетребовательности, промокший и усталый, заснул на дворе, чтобы не потревожить других».
Когда Артем в 1904 году приехал в Харьков, там не было большевистской организации. Он сыграл большую роль в ее создании, руководствуясь указаниями В. И. Ленина. Начал Артем с молодежи. Рабочий Бондаренко свидетельствовал: «Артем вел среди молодежи работу, не считаясь ни с какими препятствиями, не останавливаясь ни перед какими преградами».
Артем организовал большевистскую группу на паровозостроительном заводе и других предприятиях, пропагандировал идею вооруженного восстания. Полиция и жандармы назначили за его поимку огромную сумму. Рабочий Подлесный, работавший вместе с Артемом, рассказывал: «За Артемом охотилась вся харьковская жандармская и полицейская свора, но поймать его ей не удавалось. Артему было предоставлено достаточно конспиративных квартир, где он работал не покладая рук».
И вот один из эпизодов той поры. В Харькове на так называемой Сабуровой даче находился конспиративный центр большевиков. Там некоторое время скрывался Артем. Подпольный центр обнаружила полиция, и Артему приходилось ютиться на частных квартирах. В те дни в здании земской управы проходили собрания интеллигенции, сочувствовавшей большевикам. Артем решил выступить на собрании. Только он там появился, как пешая и конная полиция оцепила здание. Жандармы знали Артема в лицо, и поимка его казалась неизбежной, вспоминал рабочий Бассалыго. Все выходящие из здания проходили сквозь шеренгу полицейских. Уйти было некуда. Но был на собрании прапорщик, сочувствовавший большевикам. Он поменялся с Артемом платьем, и Артем, надев на голову башлык, прошел через шеренгу козырявших ему жандармов и городовых.
В 1905 году в Харьков приехал Милюков, позднее ставший лидером кадетов, а в феврале семнадцатого года — первым министром иностранных дел Временного правительства. Опытный оратор, приват-доцент Московского университета, Милюков выступил при большом стечении народа. Он утверждал, что главной силой русской революции является крестьянство, а метод революции — террор. Это была речь буржуазного краснобая, который знал, как завлекать массы красноречием и туманными лозунгами.
После Милюкова на импровизированную трибуну поднялся двадцатидвухлетний Артем. Огромная толпа притихла, ждала, что он скажет, как ответит всероссийски известному политику, члену Государственной думы.