По истечении оговоренного срока Цезарь сообщил послам, что в целях безопасности он не может разрешить гельветам проход через Провинцию и отказался от ведения дальнейших переговоров. Обозлённые отказом, гельветы предприняли несколько попыток форсировать реку и атаковать римские позиции, но, потерпев неудачу, вынуждены были отступить.
Оставался последний путь: через область секванов и эдуев к Арару и далее к Гарумне.
Стремясь предупредить продвижение гельветов в глубь Галлии, Цезарь поручил командование легионом в Генаве Титу Лабиену, а сам вернулся в Италию. Здесь без разрешения сената он набрал два новых легиона и вместе с ними скорым маршем двинулся к Пенинским Альпам. Три легиона, зимовавшие в окрестностях Аквилеи, получили приказ идти к нему на соединение. С этими войсками он намеревался остановить гельветов и вернуть их на прежнее место, а заодно подчинить власти Рима племена Центральной Галлии.
Дела заставили Цезаря задержаться в Аримине и теперь он догонял легионы, по всем расчётам уже подходившие к Паду.
Подъезжая ко второму перекрёстку, всадники придержали лошадей и в поворот вошли шагом. Слева от Цезаря ехал Гай Оппий, один из преданейших его друзей. Справа покачивался в седле легат Луций Росций. Оба были старше Цезаря. Но если Росций своим телосложением и выправкой походил на солдата, то Гай Оппий - на перезревшую тыкву.
-- Сенат будет недоволен набором новых легионов, - пробурчал Оппий. - Катон опять будет тявкать и пускать слюни, требуя привлечь тебя к ответу.
Цезарь брезгливо отмахнулся.
-- Они проглотили выборы Клодия, проглотят и это. А Катон будет молчать, боясь участи Цицерона.
-- Катон не будет молчать. Он никогда не замолчит.
Несколько минут они ехали молча. По мере приближения к горам земля становилась более каменистая, поля уступали место пастбищам. То и дело попадались огромные валуны, поросшие мхом и обвитые снизу прошлогодней травой.
-- Они уже недовольны, - вновь заговорил Оппий. - Шесть легионов - это слишком... Им не нужен второй Помпей. Они с одним-то справиться не могут, куда уж с двумя... Они потребуют распустить легионы.
-- Не потребуют, - покачал головой Цезарь. - Когда я брошу к их ногам покорённую Галлию, они будут петь мне хвалебные песни и закатывать в мою честь многодневные молебствия. Вот увидишь, именно так всё и будет.
-- Покорённую Галлию? - недоверчиво переспросил Росций. - Каким образом? Шестью легионами?
-- Не реально, - поддержал его Оппий. - Я как-то пробовал сосчитать все племена галлов, но на седьмом десятке сбился. И каждое из этих племён способно выставить от пяти до ста тысяч бойцов... Да у меня в голове такая цифра не укладывается!
Цезарь повернулся к Росцию.
-- Ты тоже так думаешь?
-- Нам бы с гельветами справиться. Кельты очень сильные воины. Сколько мы с ними бьёмся? Двести лет? Триста? А чего добились? Отхватили кусок лигурийского побережья да долину Пада. Всё! И то пришлось поголовно истреблять местные племена. А Ганнибал? Две трети его армии состояли из кельтов, и это не мешало ему гонять наших предков по всей Италии...
Цезарь и Оппий рассмеялись. Росций удивительно точно обрисовал начало второй Пунической войны. Римляне до сих пор с содроганием вспоминали события полутора вековой давности. Даже родилась поговорка: "Готовьтесь к смерти, римляне! Ганнибал стоит у ворот!" Дабы хоть как-то прикрыть свой позор историки старались всячески принизить гений карфагенянина, объясняя его победы стечением обстоятельств и невероятной удачей. Росций не побоялся сказать правду.
-- А что вы смеётесь? Разве не так всё было?
-- Ну насмешил, - вытирая слёзы сказал Цезарь. - Конечно так, друг. Только не принято говорить об этом вслух.
Росций пожал плечами. Между друзьями принято говорить так, как есть. Правда, она всегда остаётся правдой, даже если идёт в разрез с мнением большинства.
-- Что думаю, то и говорю.
Цезарь кивнул.
-- За это и ценю.
Под копытами коней застучала брусчатка Эмилиевой дороги. Широкие известковые плиты, подогнанные так, что почти не было видно щелей, тянулись до самого Пада.
-- Гельветы пойдут через земли эдуев, - задумчиво произнёс Росций. - Дивитиак обязательно попросит тебя о помощи...
-- Надеюсь.
-- Но, вступившись за эдуев, нам придется столкнуться с Ариовистом. Это их главная проблема. А он сейчас очень силён!
-- Нет такой армии, которую я не смогу победить!
Росций закусил губу. Самонадеянность Цезаря ему не нравилась. Нельзя недооценивать противника. Как бы не вышло нам это боком, - подумал он. Но вслух сказал другое.
-- Боги всегда на стороне смелых.
Впереди показались колонны легионов. Когорты уже переправлялись через Пад и выходили на дорогу к Таврину. Вдоль колонн сновали конные разъезды и вестовые, беспощадно вытаптывая буйную поросль молодой пшеницы. В стороне стояли землепашцы из соседних деревень и с болью в глазах смотрели, как рушатся плоды их долгих трудов.
Первым Цезаря встретил Луций Аурункулей Котта. Завидев проконсула, он широко улыбнулся и вскинул вверх правую руку.
-- Приветствую тебя, Цезарь! Как видишь, в твоё отсутствие мы времени зря не теряем.