Командир дивизиона
Рабочий кабинет в квартире профессора Московского государственного университета Вениамина Петровича Грибанова заполнен книгами. Юриспруденция, философия, история, военные мемуары, художественная литература. Книги везде: на полках, на столе, на подоконнике, на стульях. Чувствуется, что это верные друзья хозяина дома.
Второе увлечение, или, как теперь говорят, хобби, профессора — трубки.
Вениамин Петрович заметил, как внимательно я их разглядываю.
— Одна из них, — сказал он, — вот эта, самая скромная, мне дороже всех остальных. С нее все и началось. С ней я прошел всю войну. — Он бережно берет ее, черную, прокуренную, ласково поглаживает. — А знаете, почему я начал курить на фронте трубку? Не только потому, что папиросы нам практически не перепадали. Главная причина иная: немецкие снайперы нередко выслеживали огонек самокрутки и стреляли по нему. У трубки же огонька не видно.
Профессор Грибанов — активный участник Великой Отечественной войны, его боевая страда длилась 1200 дней и ночей. На войну пришел уже кадровым военным.
Родился он в крестьянской семье в Самарской губернии. В начале тридцатых годов родители переехали в Ленинград. До сих пор Вениамин Петрович помнит, как к ним домой приходил земляк отца герой гражданской войны комкор Иван Семенович Кутяков, ставший после гибели Чапаева командиром легендарной 25-й дивизии. В Ленинграде Вениамин окончил специальную артиллерийскую школу и в 1939 году стал курсантом огневого дивизиона 3-го Ленинградского артиллерийского училища. Перед войной это было одно из немногих военных училищ, где полный курс обучения длился три года. Но у Грибанова и его сокурсников получилось не так…
В мае 1941 года училище выехало в летние лагеря, расположенные под городом Лугой, недалеко от Ленинграда. Приходилось жарко и в прямом, и в переносном смысле: май в тот год выдался на редкость теплый, кроме того, очень много занимались боевой подготовкой, курсантов учили «как на войне».
22 июня с утра, как обычно, подъем, физзарядка, завтрак, потом по случаю воскресенья спортивные игры. И вдруг — война!
— Ворвалась она в нашу жизнь внезапно, — вспоминает Вениамин Петрович, — хотя и ждали мы ее, да что там ждали — готовились! И все равно внезапно. Никто из нашего поколения никогда не забудет этот солнечный день — последний день мирного времени, первый день самой страшной из всех войн в истории. Войны, которая прервала на долгие годы мирное строительство социализма в нашей стране…
Что интересно, с кем бы ни пришлось говорить о первом дне войны — у всех в памяти солнечный день 22 июня! Как будто природа, предвидя страшные испытания, которые выпадут на долю советских людей, везде дала им возможность в последний миг насладиться солнцем.
В июле курсантам за год до установленного срока присвоили лейтенантские звания и назначили в части. Вениамин Петрович был зачислен в 850-й артиллерийский полк, который первоначально дислоцировался в городе Мценске Орловской области. Здесь, минуя должность командира взвода, он сразу принял батарею 76-миллиметровых пушек на конной тяге. Это его несколько озадачило: в училище изучали артиллерию большой мощности (152-миллиметровые пушки, 203-миллиметровые гаубицы, 280-миллиметровые мортиры) на механизированной тяге.
— Так что положение мое, командира батареи, оказалось незавидным, как, впрочем, и других моих однокурсников: лошадей мы не знали совсем!
Но лейтенанту Грибанову повезло: старшиной батареи назначили прекрасного человека, бывшего председателя колхоза из Белоруссии, по фамилии Бондаренко. Он знал и любил лошадей, а главное, был образцовым хозяином в самом лучшем смысле этого слова. Он не только учил, как надо обращаться с конем, но и давал дельные советы, как обзаводиться батарейным хозяйством, вести его. Молодой комбат многому у него научился.
— К сожалению, не знаю, как сложилась судьба Бондаренко в дальнейшем, — вздохнул Вениамин Петрович. — Расстались мы с ним после Крыма…
Повезло Грибанову и с товарищами-однополчанами. В одном с ним дивизионе командирами еще трех батарей назначили двух его однокурсников по училищу — Дмитрия Николаевича Гроздева и Евгения Андреевича Евстигнеева, а также выпускника еще одного артиллерийского училища Бориса Ивановича Стрельченко. Четыре комбата «образца сорок первого» долго воевали вместе, дружат и до сих пор, часто встречаются.
Вскоре полк перебросили в Крым, где он принял участие в боях сначала под Перекопом, затем на Юшуньских позициях. Здесь Вениамин Петрович получил первое ранение.