Владимир Георгиевич пробыл на фронте около 840 дней с двумя перерывами, ранен трижды. После первого ранения попросил, чтобы его направили для прохождения дальнейшей службы в свою часть. Его просьбу удовлетворили. А вот после второго в свою часть попасть не удалось. Получил назначение командиром взвода разведки штабной батареи 4-й тяжелой пушечной бригады 6-й гвардейской артиллерийской дивизии, куда прибыл в сентябре 1943 года. Здесь лейтенант Дергачев был ранен третий раз, но с разрешения командования в госпиталь не поехал, лишь около месяца ходил на перевязки в полковой медпункт.
Владимир Георгиевич воевал на трех фронтах — Западном, 3-м Белорусском и 1-м Прибалтийском, участвовал в освобождении Смоленской области, Белорусской ССР и Польши.
В апреле 1944 года лейтенант Дергачев награжден медалью «За отвагу», а в июне — орденом Красной Звезды.
Я попросил Владимира Георгиевича рассказать о боевых эпизодах, за которыми последовали награды.
— Боюсь, что не смогу рассказать ничего конкретного, — вздохнул Владимир Георгиевич. — Старался точно, добросовестно исполнять свои обязанности. Ну а как командование оценивало мой труд, работу на фронте — это уж ему виднее. Могу сказать лишь вот что. Мне, как командиру взвода разведки штабной батареи артиллерийской бригады, по роду службы постоянно приходилось бывать в боевых порядках пехоты, то есть на самой передовой. И, наверное, здесь нужно уточнить, что артиллерийская разведка — это совсем не то, что войсковая. Ее задача — установить цели (огневые точки, расположение артиллерийских, минометных батарей противника и т. п.), которые потом нужно нанести на планшет и доложить о них командованию, а оно принимает решение, как и когда их подавить огнем нашей артиллерии. Ну, а цели эти тем легче обнаружить, чем ближе к противнику располагаешься… Вот такая была у нас работа. И, насколько мне известно, командование бригады всегда было довольно теми данными, которые ему готовил взвод разведки.
Так что и медалью, и орденом меня наградили не за какой-то подвиг, а за работу, повседневный ратный труд, нередко тяжелый, напряженный и, естественно, связанный с опасностью для жизни. Но на то и фронт.
В августе 1944 года лейтенанта Дергачева в числе других офицеров-артиллеристов вызвали в Москву в распоряжение Главного артиллерийского управления Красной Армии. Отбирали офицеров, провоевавших на фронте не менее года. Некоторых из тех, кто занимал на фронте должности командиров взводов, направили в Кострому на курсы командиров батарей. Попал туда и Дергачев.
Курсы Владимир Георгиевич успешно закончил в апреле 1945 года и получил назначение, по тогдашним понятиям, в глубокий тыл — на Дальний Восток.
Прибыл в 63-й легкоартиллерийский полк 34-й стрелковой дивизии имени В. В. Куйбышева. Вначале назначили начальником разведки полка, а вскоре он принял 122-миллиметровую гаубичную батарею.
9 августа 1945 года батарея лейтенанта Дергачева вместе с другими подразделениями полка и авиацией подавила заранее разведанные огневые точки и другие оборонительные сооружения японской армии на противоположном берегу Амура. В результате части дивизии практически беспрепятственно форсировали Амур и повели наступление на Мукден. Натиск наших войск, выполнявших свой союзнический долг, был так стремителен, что хваленая Квантунская армия не смогла оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления.
В личном деле старшего лейтенанта Дергачева появилась запись: «с 9 августа по 3 сентября участвовал в боях против милитаристской Японии в составе 2-го Дальневосточного фронта».
— Очень хорошо запомнилось, — рассказывает Владимир Георгиевич, — как китайский народ встречал воинов Красной Армии, своих освободителей от многолетнего японского ига. Свой интернациональный долг мы свято выполняли. Думаю, что простые китайские люди этого не забудут никогда.
В 1947 году старший лейтенант Дергачев уволился в запас.
— Приехали с женой и маленьким сыном в Москву, — вспоминает Владимир Георгиевич. — Остановились у моих родителей. Что делать дальше? Ну, у жены специальность есть — медик. А у меня? Можно было, конечно, поступить в институт, но материально пришлось бы тяжело. А тут в райкоме партии мне предложили пойти работать в милицию. Подумали, обсудили все «за» и «против» на семейном совете и решили: надо соглашаться.