Всего у преступников при задержании и в ходе следствия изъяли ценностей на сумму около миллиона рублей. Все они получили по заслугам, а Отара приговорили к исключительной мере наказания.
Вот еще одна операция, в проведении которой В. Г. Дергачев принял самое непосредственное участие.
После зарубежных гастролей в Москву вернулся известный артист. Дома он обнаружил, что дверь квартиры закрыта не так, как он закрыл при отъезде, отсутствуют некоторые ценные вещи. О краже сообщил в милицию.
Для розыска преступника создали группу, в которую входил и В. Г. Дергачев.
Изучив все обстоятельства дела, в том числе способ проникновения в квартиру, пришли к выводу, что это скорее всего дело рук вора-рецидивиста Новичкова, который к тому времени как раз должен был освободиться из мест лишения свободы, отбыв очередной срок наказания. Это предположение стало одной из версий, которую разрабатывали наряду с другими.
Новичков имел кличку «ювелир». Получил он ее за то, что мог с помощью отмычек, а часто и без них открыть практически любой замок. Это умение в данном случае и подвело его: наружная дверь квартиры артиста закрывалась на несколько замков, сделанных по специальному заказу, а преступник открыл их без малейших следов взлома либо применения отмычек.
Дело оставалось за «небольшим» — найти самого Новичкова — и доказать, что кражу совершил он.
Установили, что после освобождения Новичков проживал без прописки в Воронеже и однажды приезжал в Москву. Прямо с вокзала прошел к квартире артиста, походил по противоположной стороне улицы. Подождал, когда в окнах зажглись огни. После этого вернулся на вокзал, сел в поезд и поехал снова в Воронеж. Никуда в Москве не заходил. Что это было? Потянуло на место преступления?
Решили задерживать. Формальный повод был: живет без прописки. А когда в квартире, где он проживал, сделали обыск, то нашли и часть похищенного, правда, весьма незначительную. Впоследствии Новичков признал, что кражу совершил он, и указал место, где спрятал краденое. Артисту вернули практически все.
На следствии Новичков показал, что готовился совершить эту кражу еще до предыдущего осуждения. А когда освободился из места лишения свободы, то сразу поехал в Москву. Несколько вечеров ходил и смотрел — огни в квартире не зажигались (а что артист на длительных гастролях — узнал из газет). Значит, можно действовать. Открыть замки для него труда не составило. К тому же очень хотелось открыть именно эти замки: слышал, как кто-то говорил, что их никто не сможет открыть. Вот и открыл! Проделал это Новичков и при проведении следственного эксперимента.
Я Спросил Владимира Георгиевича, верно ли довольно широко распространенное мнение, что работа сотрудника уголовного розыска всегда связана с риском для жизни.
— Что на это можно ответить? — улыбнулся он. — Я считаю, есть очень много, казалось бы, абсолютно мирных профессий, которые гораздо больше связаны с риском для жизни. Например, летчик, моряк, шофер. Или, скажем, сталевар. А шахтер? У нас же работа как работа. Конечно, элементы риска в ней есть. Но гораздо больше труда, труда напряженного, порой даже изнуряющего. А стреляют в нас не так уж часто. Например, при задержании группы «отравителей» был определенный риск, все преступники имели оружие. Но мы уверенно шли на задержание, не опасаясь, что в нас будут стрелять. Во-первых, не сомневались в своих силах, а главное, в правоте своего дела. Во-вторых, рассчитывали, что ни один из преступников оружие не применит. Это основывалось на тех данных о личности преступников, которыми мы располагали. По сути своей все они были трусами.
Хотя приходилось встречаться и с риском.
Какое-то время тому назад (в моем возрасте время бежит так, что, кажется, прошла целая вечность…) в одной из труднодоступных местностей действовала вооруженная группа в составе нескольких человек. Правда, до убийств дело не дошло, а грабежи, насилия на их совести были. По поступившим к нам данным, главарь соглашался на явку с повинной, но предварительно хотел обговорить условия сдачи. Мне поручили пойти на встречу с ним.
И я поехал в забытый богом, закинутый куда-то в поднебесье аул. По инструкции оружия брать с собой не полагалось. А когда вошел в саклю главарь группы с сопровождавшими его лицами, то я увидел, что они буквально увешаны оружием. Возможно для устрашения, а скорей всего для самоутверждения. Я один, а их трое, и все вооружены, как говорят, до зубов. Тут риск, конечно, был.