Я спросил у Ивана Степановича, какой эпизод войны ему больше всего запомнился.
— Сразу ответить на этот вопрос трудно. Уж очень много лет прошло с тех пор. Пожалуй, расскажу о начальном периоде войны. Тогда для гитлеровцев была очень характерна, я бы сказал, нахальная самоуверенность в своем превосходстве.
Однажды наблюдал такую картину. Одна из подчиненных мне батарей совершала марш на другую позицию. Местность, где это происходило, представляла собой равнину, усыпанную валунами размером от булыжника до небольшого дома. Вдруг появляется фашистский стервятник. Все красноармейцы попрятались в укрытия, а один спрятался за большой валун диаметром метра три. Гитлеровский летчик заметил его, спикировал и начал обстреливать из пулемета. Боец перебрался на другую сторону валуна. Тогда самолет развернулся и начал обстрел с другой стороны. Так продолжалось до тех пор, пока в самолете не кончились патроны. Этот пример говорит о том, что тогда немцы могли себе позволить «охоту» даже за одним бойцом. Но длилось это недолго. Как только наши войска стали наносить фашистам ответные удары, спесь с них быстро сошла.
Примерно в августе сорок первого во время одной из контратак наших войск мне в руки попал дневник офицера вермахта с последней записью от 20 июля. В нем, в частности, говорилось, что к тому времени, то есть меньше, чем за месяц с начала войны, на совсем небольшом участке фронта, где действовал 112-й стрелковый полк, немцы потеряли 1300 человек убитыми. «У русских страшная артиллерия, — писал офицер, — от нее некуда скрыться»; «Русская артиллерия стреляет метко. Либо у них пристреляны все дороги и наиболее важные точки, либо у нас в тылу русские корректировщики»; «Русские обстреливают нас 500-килограммовыми снарядами».
Между тем на этом участке фронта самой крупнокалиберной системой была 76-миллиметровая пушка, а снаряд к ней весит чуть больше 6 килограммов. Но у страха глаза велики.
Кстати, Мурманское направление было единственным на всем протяжении советско-германского фронта, где Красная Армия ни на шаг не отступила от границы и даже местами перешла финскую границу.
О склонности фашистов к панике, об их боязни окружения И. С. Черкасов писал в местной периодической печати тех лет и вместе с другими фронтовиками еще тогда советовал учитывать во время боевых действий эту особенность гитлеровских вояк.
— Многое помнится из военного времени, — продолжает Иван Степанович, — но самое яркое мое воспоминание, связанное с Великой Отечественной войной, это Парад Победы 24 июня 1945 года. Я горд и счастлив тем, что в числе других воинов, кровью отстоявших свободу и независимость нашей Родины, участвовал в этом грандиозном празднике. До сих пор перед глазами четкие ряды героев, грудь которых украшают боевые награды (как известно, в параде участвовали лишь фронтовики, удостоенные государственных наград). Впереди колонн сводных полков фронтов шли прославленные полководцы, командующие фронтами. А к мавзолею Ленина, на брусчатку мостовой Красной площади советские воины бросали знамена гитлеровской армии.
Все мы, участники Парада Победы, испытывали вполне понятное чувство гордости за наш героический народ, Советскую Армию, разгромившую коварного врага, и вспоминали тех, кто погиб на полях сражений, не дожил до этого счастливого дня, кто положил свои жизни во имя мира на всей нашей планете.
Родился Иван Степанович в семье крестьянина-бедняка в Рязанской губернии. Когда ему было четыре года, умер отец. Детей осталось восемь человек. Старшему брату только исполнилось семнадцать. В 1925 году вступил в комсомол, вскоре стал секретарем комсомольской ячейки, а затем заведующим отделом Троекуровского райкома комсомола на Рязанщине. Жизнь комсомольская тогда била ключом: ходили за 20―30 километров пешком делать доклады о коллективизации, агитировали за коммуну. Доводилось выслушивать и угрозы кулаков. Всякое было…
Затем служба в армии, которой отдано 27 лет жизни: в октябре 1929 года по путевке комсомола поступил учиться в Московскую артиллерийскую школу имени Красина (впоследствии Московское артиллерийское училище). Участвовал в 1939 году в освобождении братского народа Западной Белоруссии, в Финской войне.
В 1956 году И. С. Черкасов из армии уволился и поступил на работу в Госарбитраж при Совете Министров СССР, где до 1960 года был государственным арбитром. Потом 21 год — заместитель главного государственного арбитра Госарбитража при Мосгорисполкоме. Много лет выступает в печати со статьями на правовые темы.