ЕГО ПРОФЕССИЯ — ГЕРОИЗМ
Когда встречаешься с людьми героических профессий, начинаешь упорно искать в их облике признаки этих профессий. Упорно. И тщетно.
Ловлю себя на прежнем желании: герой ведь особый человек, в чем же эта «особость», хочу увидеть ее, разглядеть. А увидеть нечего. Нечего разглядывать. Он такой же, как все, две руки, две ноги, почти всегда улыбка, почти всегда шутка, и как догадаться, что человек — герой?
Иногда можно — по маленькой золотой звезде на груди, по тому, что лицо его знакомо часто всему миру. А если из скромности он не носит наград? Если геройские дела свои вершит не обязательно на глазах всего мира? Да и дела геройские бывают различны. Чтобы их совершать, надо иметь, конечно, особое сердце. Но не всегда ведь жизнь дает возможность в полной мере себя проявить. Для этого нужны специальные, редко возникающие условия. Их создала, например, Великая Отечественная война. И тогда многие мирные, даже смирные люди показали чудеса храбрости и самоотверженности, совершили великие подвиги. То была пора массового героизма. Героем тех времен был весь народ. Потому что народ, как и отдельные люди, его составляющие, тоже имеет характер, у него есть дух, только они проявляются, естественно, не в отдельных случаях, а в периоды великих потрясений, могучих свершений. Продолжительность же периода не всегда имеет пределы.
Таким показал себя советский народ во время Великой Отечественной войны. Впрочем, таким он предстает на протяжении всей своей истории.
Однако вернемся к отдельным людям. Когда-то, разыскивая самых обыкновенных людей (потом только понял, что «самых обыкновенных людей» не бывает, все чем-нибудь примечательны), я встретился со многими героями. С парнем, больным воспалением легких, который, не задумываясь, босиком в мороз выскочил на улицу и бросился в ледяной поток, чтоб спасти ребенка. С другим, который вбежал в полыхающий огнем дом, чтобы вынести из него людей. Еще с одним, избитым, израненным, направившим свой самолет вниз, чтоб уничтожить вместе с собой пытавшихся захватить машину преступников…
Это все были герои. Это все были разные люди, разных профессий. Их объединяло одно — они советские люди, и в сердце у них горел особый огонь — огонь советских патриотов.
Честь и хвала таким людям, низкий поклон им. Но есть иные. Они еще более редки. Героизм — их профессия. Источником их подлинного подвига является тот же неугасимый огонь патриотов.
Здесь речь пойдет об испытателях парашютов.
Это удивительная профессия. Она удивительна прежде всего своей гуманностью. Ведь подавляющая часть испытаний, да, пожалуй, все, подчинены одному — спасению человека.
В воздухе человек, будь то летчик, космонавт, десантник, пожарник, спортсмен, попадает в такие условия, при которых он должен совершить прыжок с парашютом. Прыжок должен быть совершенно безопасным, в каких бы условиях он не происходил. Лучшие конструкторские умы работают над совершенствованием парашюта, этого спасательного прибора, не дающего разбиться о землю. Он так и называется — «парашют» — в переводе с французского «оберегающий от падения». Все новые и новые парашюты, системы страховки, раскрытия, крепления, управления испытываются, чтобы сберечь жизнь людей. И когда новый парашют покидает чертежные доски, мастерские, заводские цеха, приходит испытатель и говорит свое решающее слово. Его главная задача — обнаружить дефект, недостаток, ошибку конструкции, которые могут повлечь неудачу, а в этом деле она — гибель человека. И испытатель обнаруживает, устанавливает дефект или ошибку на себе, на своем опыте, в своем прыжке. По существу, выполнение его задачи — это обнаружение ошибки. Не найди он ее вовремя, то есть в момент испытания, будут гибнуть люди. Обнаружит — предотвратит их гибель.
Но какой ценой ему это дается? Испытатель ведет долгое изучение нового устройства, начиная едва ли не с чертежей. И само устройство сотни, если не тысячи раз испытывается раньше, чем с без малого стопроцентной уверенностью в успехе его проверит на себе испытатель. Без малого. Но это «малое» существует. И когда проводятся десятки, а порой и сотни испытаний, малое вырастает в большое.
Испытатель подобен ученому, вспрыскивающему, прививающему себе смертельный недуг, чтоб проверить вновь открытую сыворотку. Как ни много было до того проверок и испытаний, ученый, ради блага человечества, сознательно идет на риск.