- Точно! – воскликнула Светка. – Значит, из дачников!
- Свет, ты дура, что ль? – искренне поинтересовалась Даша. – Отстань, а?
- Не, а я чего? Все так думают! Не бывает так!
ГЛАВА 4
Фраза, произнесенная Василием: «Там моя жена», не давала Наталье покоя. Формально выходило, что Вася прав, Ира была его женой, они не разводились. Но что мучило Наталью, так это ее собственное положение. Кто же тогда она Васе?
Ее мучило еще и то, что приходилось жить в деревне, работать на ферме, и при этом жить с человеком, которого она не понимала и не любила, а бросить его ей не позволяла совесть, да еще, пожалуй, самолюбие. Смутно догадываясь, что Василий больше не в ее власти, что ее холодность охладила и его, Наталья почувствовала себя неуютно. Она предавалась бесплодным мечтам, чтобы не думать об этом. Фантазия уносила ее в большие города, к красивым богатым мужчинам, ей рисовались невероятно благоустроенная квартира и свобода от деревенских сплетен.
В таком состоянии выходя с фермы, она столкнулась с Ириной. Последняя, очевидно, затем и пришла, чтобы поговорить с Натальей. Ирина теперь выглядела получше, чем два дня назад, когда ее видела в Прямухино Дарья, она и одета была получше, и собою была почище, но лицо ее выдавало пьющую женщину.
Наталья остановилась как вкопанная и уставилась на Ирину.
- Ну, здравствуй. – Проговорила тихо Ирина, спокойно разглядывая Наталью.
Все, кто были на ферме, высыпали на улицу и, затаив дыхание, следили за женщинами, предвкушая интересную сцену.
- Ты меня не бойся, - криво усмехнулась Ирина, - Я говорить пришла.
- Да я не боюсь. – Соврала Наталья.
Ирина быстро посмотрела на свидетелей и снова уставилась на Наташу.
- Пойдем, отойдем, народу многовато. – Скороговоркой произнесла Ира.
- Говори, зачем ты пришла? – спросила Наташа. – Здесь говори…
- Отойдем, прошу. – Ира старалась успокоить дрожь. – Говорю же, только поговорить.
- Вот и говори, – почти шепотом повторила Наталья.
- Ладно, - Ирина снова обвела всех взглядом и потупилась. – Отпусти Ваську…
- Что?
- Ваську отпусти, сын же у нас. Будь ты человеком, не губи.
- Он сам уходил, сам пусть и вернется. – Наталья вдруг успокоилась, и смело посмотрела на Ирину. – Поговорила? Все, или еще что?
- Он же тебя сам не бросит! Отпусти! Уезжай в город! Что он тебе!
- Это уж мне решать, куда уезжать, – жестко произнесла Наталья. – Пока мне и здесь неплохо.
Ира вдруг всхлипнула и, закрыв лицо руками, пробормотала: «Я не могу без него!».
Наташа усмехнулась. В ней открылась какая-то жестокость и сейчас мучения Ирины даже доставляли ей удовольствие. Она мстила за себя.
- Будь человеком! Оставь его! – Рыдала Ирина.
Все молча, в оцепенении наблюдали эту картину. Вдруг Ирина в отчаянии упала на колени. Наталья сделала шаг назад и оглянулась в недоумении.
- Отпусти Василия! – Почти кричала Ира. – На коленях прошу!
- Он не вернется к тебе, даже если я его брошу, – зло проговорила Наталья. Потом ей будет стыдно, но сейчас она гордилась собой.
- Какая же ты стерва! – тихо сказала Ира, перестав рыдать.
Все, включая Наталью, стали расходиться. Ирина продолжала стоять на коленях.
- Во Васька кашу заварил! – сказал кто-то. А кто-то тихо утирал слезы.
* * *
Естественно, Вася узнал о происшедшем сразу. Поэтому вечером, подходя к дому, он не знал, чего ему ожидать. На душе у него кошки скребли, тем более что в сложившейся ситуации он считал виноватым только себя.
Наташа была спокойна. Она резала что-то на кухне, стоя спиной к Василию, не оборачиваясь к нему.
- Как дела? - Спросил он.
- Нормально.
Вася не знал, как начать разговор. Он подошел к умывальнику и стал мыть руки, тщательно, долго, как будто от этого зависела его дальнейшая жизнь. Наконец, бряцанье умывальника надоело Наталье.
- Хватит полоскаться, мне нож надо помыть. – Она повернулась и, наконец, посмотрела на него.
Вася оперся руками на раковину и посмотрел Наташе в глаза.
- Ты спокойная какая, - наконец проговорил Василий.
- А с чего бы мне не быть спокойной? - Спросила Наталья.
Они стояли, разделенные умывальником, и казалось, что только эта преграда мешает им подраться.
- Зачем ты так, - заговорил Вася. - Зачем ты так жестоко. Она ведь ничего не сделала тебе. Ты поставь себя на ее место.
Наталья сразу же поняла, что Вася говорит об Ирине.
- На ее место? - Переспросила она, приподняв правую бровь. – Я же не жена, как же я могу быть на ее месте? Это ты вчера сказал, что там твоя жена. Что же я тогда тут с тобой? И вообще кто я тебе? Знакомая?
- Наташа, - Вася покачал головой. – Я не прав. Я кругом не прав. Ты знаешь сама, с Ирой у меня все кончено. Но зачем же ее добивать?
- Иди, утешь ее! – Наташа психанула и, бросив нож в раковину, выбежала из кухни. Но тут же вернулась.
- Знаешь что! – Закричала она. – Ты только о себе думаешь! Какой ты несчастненький, как ты поступил. А то, что я живу, как я живу, ты даже не думаешь! Ты думаешь о том, что ты бросил семью, а о том, что у меня семьи нет вообще, кто подумает? Живу в этой деревне, не пойми кто тебе, людям в глаза стыдно смотреть! Тебе и не представить даже, что я бросила в Твери! Ради чего? Ради этой нищеты? У меня высшее образование – зачем? Чтобы вламывать на ферме за гроши? Что это за любовь у тебя такая необыкновенная, что ты обо мне совсем не думаешь? Меня достало все! Коровы, куры, грязь, галоши, печка эта! Все меня достало! Поговорить не с кем! Меня сегодня, между прочим, опозорила твоя Ирка! А ты мне претензии предъявляешь! Жестоко поступила! Да мне наплевать, как я поступила! Меня достало все!
Все это время Вася так и стоял, облокотившись на раковину, не поворачивая головы.
- Что ж ты не бросишь? - Тихо спросил он.
- Что не брошу?
- Меня. - Вася наконец посмотрел на Наташу.
- Ах, вон оно как, - она презрительно усмехнулась. – Значит такая любовь? Я, значит, такой, как есть, прими меня такого и будь рада, а если что-то не устраивает, проваливай, но я меняться не буду и вообще для тебя ничего не сделаю? Такая любовь? Чужими руками жар загребать хочешь, Вася! Чтобы потом говорить, что « я ради нее семью бросил, а она …».
- Что я могу сделать? – Перебил Вася. – Ну поедем мы в Тверь, что я там?
- В Тверь? – Наташа снова усмехнулась. – Ты уж меня прости, но в Твери тебе действительно делать нечего с девятью классами прямухинской школы.
Наташа уже успокоилась. Села за стол, что-то обдумывая. Вася так и стоял возле умывальника.
- Ты не виноват, - продолжила свою речь Наташа. – Ты не можешь быть виноват в том, что ты потомственный пастух, а я не для деревенской жизни. Но развестись ты мог ведь.
- Каждому – свое, - Васю, конечно, покоробили слова Наташи. – Но ты не забывай, что тут не все просто. У меня сын есть…
- Да уж. – Наташа тряхнула головой. – Говорим на разных языках.
- Прости, где уж мне тебя понять, пастуху.
- Только не надо вставать в позу! Я ведь правду сказала. Грубовато, конечно. Но справедливо.
- Прости. Если ты это умеешь.
Вася еще немного постоял, ожидая ответа Натальи, но она молчала. Тогда он взял куртку, надел сапоги и ушел. Наташе совсем не хотелось его догонять.
Конечно, он вернулся потом. Но теперь он ясно сознавал, что Наташа с ним жить не будет.
* * *
А Даша тем временем не без удивления принимала у себя Марину.
- Прости, что поздно… - говорила гостья. – Ужинаешь?- кивнула она на стол, на котором стояла чашка чаю и грязная посуда.
- Чай уже пью, будешь?
- Валяй!
Даша налила кипятку из стоявшего не том же столе самовара и поставила чашку перед Мариной.
- Что, это и есть чай?
Даша сняла заварочный чайник с крышки самовара и подлила Марине заварки.
- Ладно. Понимаю, - заговорила, наконец, Марина.- И поздно, не подруги вроде. Зачем пришла? Надо. Поговорить. Можно?
Даша кивнула.