Желтые розы — куда нейтральнее. Всего лишь знак внимания, привычный для Джильды. В громкоговорителе раздался монотонный женский голос, объявивший о прибытии самолета из Лос-Анджелеса.
Джером вспотел. Не от жары, а от волнения. И страха.
Джильда. Их связь продолжалась много лет. Пусть даже в последнее время они не очень часто виделись, отношения не прерывались. Они думали об общем будущем. Сегодня же всему конец, приехали.
Она еще ничего не знает. Счастливая, полная надежд, выйдет из самолета, предвкушая чудесные дни, которые они проведут вместе. Джерому казалось, что у него волосы встают на затылке.
Джильда, эта прелестная порядочная девушка, никогда не была кокеткой, никогда не флиртовала с другими. Существовала только для него.
Зачем он сейчас об этом думает? Почему именно теперь все это лезет ему в голову? Только труднее становится.
Время от времени между ними случались мелкие раздоры, но до ссоры никогда не доходило. Джильда бывала очень темпераментной, но грубой и резкой — никогда. С ней можно было бы прекрасно жить, создать семью, растить детей. Джером тяжело вздохнул.
Зачем в его жизнь ворвалась Дороти? Почему он не может уйти от нее? Какая омерзительнейшая ситуация! Боже, до чего же будет разочарована Джильда!
Он отвел волосы со лба. Вот-вот покажется Джильда. У Джерома промелькнула мысль о бегстве. Но ведь он не мальчишка, своровавший яблоки у соседей. Он обязан отвечать за то, что произошло.
Когда девушка подошла к нему в своем костюме песочного цвета, он нашел ее, как всегда, обворожительной. Она улыбалась и позволила себя обнять. Его поцелуй был, скорее, братским. Но Джильду это не удивило, она привыкла к таким поцелуям Джерома. Он сунул ей в руки букет.
— Какой ты внимательный, Джером. Очень мило, что ты подумал о цветах, — поблагодарила она.
— Ты выглядишь потрясающе!
— А ты — немножко усталым. Наверно, из-за пекла, которое стоит в этом ужасном городе.
Джером взял маленький чемодан Джильды.
— Моя машина припаркована на стоянке. Поедем сразу ко мне? Или где-нибудь выпьем?
Джильда смутилась.
— Я забронировала номер в «Плазе». Мне давно хотелось провести там ночь. Разве я тебе этого не говорила?
Он с трудом скрыл облегчение. Но и удивился. До сих пор Джильда, приезжая в Нью-Йорк, всегда останавливалась у него.
— С чего это ты вдруг решила переночевать в гостинице? Что за новости?
— Не сердись на меня, Джером. — Она изобразила непринужденную улыбку. — Я же тебе только что объяснила. Мечтаю побывать в «Плазе», столько слышала о том, как там элегантно и шикарно.
— На тебя действительно иногда нападает блажь. К этому я никогда не мог привыкнуть. Но не буду препятствовать, раз это твоя заветная мечта.
Джильда кивнула. Откуда этот комок в горле? Почему ей так чертовски скверно? Может быть, Джером уже что-то заподозрил?
Они шагнули из здания аэропорта в гнетущую духоту, направились к стоянке.
— Совсем забыла, насколько ужасен Нью-Йорк летом, — произнесла Джильда.
Джером усмехнулся.
— По тебе, так Нью-Йорк всегда ужасен, дорогая, будь то май или декабрь. И своего мнения ты никогда не скрывала.
— Очень жаль, но я не разделяю твоего пристрастия к этому городу. Я истинная дочь Калифорнии. Что поделаешь.
Они добрели до «мерседеса» Джерома и сели в машину. Он положил ее чемодан на заднее сиденье и тронулся с места.
— Есть особые пожелания? Где будем пить за встречу? Или сначала отвезти тебя в «Плазу»?
— Да, — ответила Джильда, — это отличная идея. И там в баре мы можем выпить джина с тоником.
— Тем самым напиток уже определен, — сказал Джером.
Джильда удивленно взглянула на него.
— Но мы всегда сначала пили джин с тоником, когда встречались.
— Верно. Совсем забыл. Прости, пожалуйста!
Она заметила, что Джером выглядит рассеянным, не таким, как обычно. Кажется, он вовсе не в восторге от ее приезда. Скорее, холоден. Это ей на руку.
Легче будет признаться ему во всем. Если бы при встрече он пылко поцеловал ее, нежно обнял, ее комплекс вины только усилился бы. А так будет проще.
Джером походил на доброго старого друга или на старшего брата. Может быть, именно это она неосознанно и искала в нем с самого начала. Теперь, когда узнала Дэна, у нее открылись глаза.
— Поедем по Пятой авеню? — спросил, улыбаясь, Джером. — Ты ведь любишь прогуляться по этой улице, когда бываешь в Нью-Йорке.
— Великолепные магазины! — сказала Джильда. — «Сакс», «Генри Бендел», «Картье».
— Хоть что-то тебе здесь нравится.